Ночь простоять да день продержаться

2008 год, весна. Где-то под Липецком. Запускаю объект (бетонный завод). На объекте куча электроники (датчики, исполнительные, то-сё), в итоге всё сводится на диспетчерский комп с двумя 22" мониторами, на которых убористо нарисована немаленькая мнемосхема завода. Запуск завершен, всё работает, операторы обучены, начальство довольно, бумаги подписаны, билеты домой в кармане, завтра — вылет домой.

2009 год, осень, городок в центре Украины, мой кабинет. Пятничную послеобеденную дрему взрывает звонок.

— «Рога и копыта», Иван Иваныч Иванов, слушаю вас.
— Добрый день. Завод «Бетон и прибетонье», вас беспокоит Самый Большой И Страшный начальник операторов такой-то. У нас ничего не работает. Вообще ничего. Мы будем жаловаться. Сначала мы вас по судам затаскаем, а потом пойдем на вас войной.

Проснувшись и порывшись в памяти, очень ярко вспоминаю, о каком объекте речь. Услужливая память выложила всё: и сам запуск, и вечно пьяного электрика со знаковой кличкой Фаза, и зампомдиректора, который не мог взять в толк, что спирт можно не только пить, но и применять для промывки оборудования... Вот только этого Самого Большого И Страшного вспомнить не могу. Но, судя по угрозам, человек действительно с большими звёздами на погонах. И голос такой... Поставленный голос, этому специально обучают. Что поделаешь — много времени прошло, люди поменялись, оборудование поизносилось. Начинаю выяснять, что стряслось.

— Опишите, пожалуйста, что не работает, какая подсистема. Посмотрите: на мониторе должны гореть красные транспаранты с сообщениями об аварии. Прочтите мне их, пожалуйста.
— Транспаранты? На мониторах?! Мониторы чёрные! Я же сказал: ничего! не! работает! — командный тон постепенно уступал место истерическому.

Уважаемый читатель, вы думаете, я удивился? Нет, я не удивился. Жалобы про «ничего не работает», вызванные выключенным монитором, отсутствием электроэнергии в розетке и прочей ересью, удивляли и возмущали меня только первые два-три года, а потом я привык. И поэтому я тихо и спокойно произнёс в трубку:

— Если вас не затруднит, включите мониторы. Кнопочка — на каждом мониторе внизу слева.

После минутной паузы и сопения из трубки раздался надменно-покровительственный голос:

— Мониторы включились. Мы (Николай Второй, ёпт), пожалуй, не будем с вами слишком суровы на первый раз. Говорите, что делать дальше!

«Ну ни фига же себе», — подумал я. А вслух произнёс:

— Собственно, что вы от меня хотите услышать? Действуйте согласно регламенту, у вас же есть подробная документация, да и обучение я проводил. По телефону, вы уж извините, мы производственным процессом управлять не можем.

Голос стал злым.

— Во-первых, я не проходил обучения — я работаю на этом заводе всего месяц. Во-вторых, я очень хорошо разбираюсь в ЭВМ (органы грудной клетки у меня при слове «ЭВМ» упали куда-то в брюшную полость и притаились там), и обучать меня не нужно — достаточно просто намекнуть (чем дальше, тем страшнее). И в третьих — я не прошу вас (опаньки, это что-то новое: уже не «требую», а «прошу») управлять техпроцессом. Мне нужно продержаться около часа — потом придёт штатный оператор.

Сердце с легкими с опаской заняли свои места. Я уже понял, что по какому-то стечению обстоятельств за пультом оказался абсолютно неподготовленный человек, скорее всего, отставной вояка, и что ему действительно этот час нужно «продержаться». Самое главное — за этот час желательно ничего не сломать, не взорвать и никого не убить. Решение пришло практически мгновенно:

— Слушайте сюда. Мы сейчас запустим диагностическую карту. Оборудование приступит к самотестированию, это займёт как раз около часа. Вам останется просто сидеть и наблюдать.

Голос на том конце трубки снова изменил тональность. В нем появились нотки оптимизма, благосклонности и... надежды?

— Готов приступить к выполнению ваших инструкций!

«Охренеть», — подумал я. А вслух медленно проговорил:

— Возьмите мышку. В меню управляющей программы выберите «Установки — Системные — Диагностика», в появившемся окне поставьте галочку «Полная самодиагностика», нажмите «ОК».
— Принял, понял, выполняю, — сказал голос.

Какое-то время из трубки доносились только едва слышные треск и шуршание телефонной линии, а дальше случилось странное. Я услышал стук телефонной трубки, положенной на стол. Я услышал хлопанье ящиков стола. Потом где-то на пределе слышимости пронёсся изощрённый мат. Потом снова что-то стукнуло и зашуршало. Потом трубка поелозила по столу и появился голос, который заявил следующее:

— Слышь, боец... нету меню. Ни на столе нету, ни в столе. Даже в сейфе смотрел — тоже нету. Ты его опиши поподробнее. В какой оно хоть папке было? В переплёте или без?

Ситуацию мы разрулили.