Не до жиру, быть бы живу

Лихие девяностые. Умирающий НИИ, за неуплату отключено электричество, отопление на уровне «чтобы трубы не замёрзли». В здании идёт напряжённая разработка железа и софта.

Пожарная сигнализация работает, лампочка на пожарном щите горит. Изготавливается специальный шнур из разбитой лампочки и компьютерного силового кабеля: с одной стороны обычный лампочный патрон, с другой — нормальный разъём блока питания. Выкручиваем лампочку, вкручиваем кабель — и в комп. Другим кабелем через системник на монитор. На компьютер хватает. Маскируемся, задёргиваем шторы, закрываем двери, чтоб ни один луч света от монитора не вышел наружу и не насторожил охрану.

В компьютере живёт мышь. Натуральная: меховая, кожаная, белковая. Мышь прекрасно пролазит в отверстие под DIN-разъём клавиатуры. Отопление по нулям, поэтому она приходит на Пентиум греться. Было прикольно, но особо не шугали, разве что когда лезла с пола на стол по штанине.

Туалет в конце длинного тёмного коридора. Был фонарик, да сдох. Спасает интеллектуальное наследие советских ученых. Поджигается старая перфокарта — и всей компанией полубегом до заветного места. Назад проще: в другом конце коридора квадрат окна хоть как-то виден на фоне тёмных стен.

Разрабатываемая измерительная плата постоянно наглухо вешает комп. Кнопка ресета не выдерживает нагрузок, и её заменяют на педаль от швейной машинки.

* * *

Сейчас я работаю в другой фирме. А тот славный коллектив сейчас состоит не из трёх, а из ста сорока человек. Свой НИОКР, своё производство, свой сбыт, свой софт. И когда при мне говорят о трудностях ведения бизнеса в России, я мерзко хихикаю. Не нойте, господа — мы и не в таких условиях работали. Успехов вам, ребята!