Образование

Был у нас в школе предмет под названием «физическая лаборатория». Суть в том, чтобы ручками проверять физические законы. Проходил он в компьютерном классе — как же писать отчет без Экселя? Мониторы были разные, в основном нормальные ЖК, но встречались и электронно-лучевые пережитки уходящей эпохи.

В один прекрасный день препод дал задание выяснить, где у магнита какой полюс. Предполагалось, что мы подвесим его на ниточку и будем смотреть, как он вращается в магнитном поле Земли. Большая часть народа так и сделала — но не два наших физико-компьютерных гения. Правильно, чем кривыми руками держать ниточку, проще поднести магнит к монитору, и всё сразу посчитается!

Преподаватель был несколько шокирован и поначалу запретил портить мониторы, но потом смягчился. В итоге все магниты были обработаны именно таким способом.

Живу в общаге для иностранных студентов Пекинского Политехнического Университета. На первом этаже у нас есть «ридинг рум» — помещение, в котором можно выпить чашку кофе и посидеть в инете через бесплатный вайфай. Есть одна проблема: закрывается оно ровно в 22:30. Вайфай же на ночь не вырубают, и можно подключиться к нему с пятачка сантиметров в 60 на лестнице.

Представьте: полночь, я с ноутом сижу на лестнице, а практически на коленях у меня — три симпатичные кореянки с нетбуками. Всегда знал, что беспроводные технологии сближают, но чтобы так буквально...

Вирусы бывают не только в виде кода, поражающего компы. Есть ещё разновидность вирусов, поражающих людей: или игру занесёт в фирму такую, что парализует работу на пару дней, или какую-нибудь задачку головоломную для тех, кто на игры не падок, но любит помериться интеллектом.

Вот по такой схеме несколько лет назад к нам в контору попала загадка Эйнштейна. Вкратце: есть пять домов разных цветов, в которых живут люди, обладающие независимыми свойствами (национальность, любимый напиток, марка сигарет и любимое животное). В условиях — сочетания признаков (англичанин в красном доме, датчанин пьёт чай). Задача в том, чтобы определить подходящие под условия сочетания.

За пару месяцев до этого нам как раз привезли новый сервак под базу данных — «15-тысячник» Sun, и мы были по уши в оптимизации базы и запросов под такое количество процессоров и памяти. Раньше база обитала на двухпроцессорном сервере, и на новой мощной железяке стали вылезать совсем другие узкие места. Когда задача добралась до нашего отдела, нам стало интересно, за какое время осилит новый сервер решение этой задачи?

Был разработан скрипт, генерирующий все возможные варианты, проведён диспут, надо ли генерировать bitmap-индексы в таблице для ускорения запроса или при данном объёме оперативки это лишняя трата времени, и написан запрос, включающий условия задачи. Вместе с кодингом уложились в 15 минут — сервак вернул результат, содержащий все варианты решения задачи.

Во время эксперимента ни один рабочий процесс не пострадал.

Далёкий 1989 год. Я учусь в классе с углубленным изучением математики и информатики. Урок математики в разгаре, и я у доски перемножаю два трёхзначных числа столбиком: 246 х 537. После нехитрых манипуляций, известных ещё с начальной школы, я получаю 161 632. Класс во главе с математичкой наблюдает за моими действиями. Первой подвох учуяла учительница:

— Что-то тут у тебя не так.

Я внимательно смотрю на вычисления, явных глюков не обнаруживаю:

— Не. Всё правильно.
— Точно правильно? — обращается математичка к классу.
— Да! Он правильно посчитал, — не хором, конечно, но у тридцати с лишним человек мнение было одно.

Математичка смотрит на доску, на меня, на класс; во взгляде явно читается, что кто-то её дурит, но кто именно, непонятно. Я опять смотрю на доску, на этот раз действительно внимательно.

Опа! Вот оно. В примере нет цифр 8 и 9. Стираю решение с доски.

Теперь отмотаем время на пару уроков назад. Сдвоенный урок информатики, на котором мы два часа решали задачи в восьмеричной системе счисления. Много задач. Зачем, спросите? У нас в школе стояли БК-0010, а у них машинные коды были восьмеричными.

А потом был тот самый урок математики, и все на полном автопилоте посчитали пример в восьмеричной системе. И ведь правильно посчитали!

Сессия. Все бегают туда-сюда, мне остаётся сдать последнюю работу по базам данных. Пришёл в компьютерный класс, открыл методичку и начал читать. Сложилось такое впечатление, что методички писал не очень русский человек: иногда даже окончания в словах стояли неправильно, и оставалось гадать, что имелось в виду в этом предложении.

Дохожу до рекомендаций по выбору пароля. Первые две вполне нормальные, а третья согнула меня в синусоиду от смеха:

Нежелательна комбинация букв и цифр, так как это затрудняет подбор пароля и делает бесполезной атаку по словарю.

История про «ворону» напомнила и мне моё детство. Стояли у нас в школе «Корветы», работали под управлением CP/M. У нас был экспериментальный класс, и основы алгоритмизации нам начали давать ещё в начальной школе.

Классе в четвёртом какими-то серыми путями я заимел-таки свою собственную пятидюймовую дискету для того, чтобы хранить программки. Теперь меня иногда пускали за учительский компьютер, ведь дисковод был только там. Программки мои много места не занимали, и я, естественно, скопировал к себе все игры, что нашёл. Сейчас даже смешно вспоминать, что на дискету в 360 КБ можно было закинуть неплохую пачку игрушек.

Самой любимой игрой у всех были «гоночки» наподобие тех, что стояли в вокзальных игровых автоматах с рулями. Бежит дорога вертикально, скачет чуть влево, чуть вправо, а по бокам домики, деревья и непонятные звёздочки — всё на простой символьной псевдографике. Через какое-то время играть поднадоело, и я стал изучать другой софт. Добрался я и до «диск-эдита». Открыл, полазил, ни черта толком не понял, но в ходе ковыряний нашел шибко знакомые деревца, домики и звездочки — наткнулся на файл гоночек. В результате экспериментов слово «бензин» было заменено на «топляк», «старт» на «гони!», а декорации по бокам трассы кое-где стали содержать слово «заправка».

Как весело было потом смотреть на одноклассников, которые, летя на всех парах, замечали пробегающую справа «заправку» и со всей дурости разбивались о бордюр с надеждой на халяву дозаправиться!

Я — бывший студент универа со снежинками. Защищал работу на гордую тему «Исследование методов адаптации существующего парка станков с ЧПУ к современным информационным технологиям». Предлагалось хитрым способом связать станки в сеть на основе Ethernet. Работа, естественно, фуфло, но вопросы завкафа автоматики и телекоммуникаций на факультете компьютерно-информационных технологий порадовали:

— C каких пор протокол TCP гарантирует доставку пакетов?

C тех пор, как его придумали? Наглости отправить завкафа на четыре буквы у меня не хватило.

— А зачем сеть, ведь можно с ноутом бегать, подключаться к стойкам и вводить-снимать данные?

Занятный процесс. Хотел бы я посмотреть со стороны, как оператор-осьминог обслуживает одновременно 20 стоек.

Получил свою законную «хор», перекрестился и сбежал наконец из этого заведения. Не ходите туда учиться — берегите свои мозги.

Третий год обучения в вузе на компьютерной специальности. На занятиях дают исключительно теорию, практические знания и навыки нарабатывается самостоятельно путём перелопачивания стопок литературы, интернет-статей, общения на форумах и, конечно же, решения зачастую нестандартных задач в отношении компьютерной техники и программного обеспечения. Всё делается чисто интуитивно, и порой полученный результат противоречит здравому смыслу.

Очередная сессия, очередной предмет «теория систем и системный анализ» с кучей бесполезных требований, заставляющих протирать штаны и придавать пятой точке форму квадрата, читая какую-то ересь философского характера о стандартизации мышления, организации и планирования со ссылкой на примеры, касающиеся развития информационных технологий в прошлом десятилетии.

Каков же смысл в требовании выпускающей кафедры уделить большое внимание системному анализу, если всё равно на практике самым полезным инструментом оказывается не системный, а ударный музыкальный?

После развала «нерушимого» было мне лет 12–13. Известная мне компьютерная техника представляла собой «спектрумы», «байты» и «дельты-с». Из языков я знал лишь вездесущий Бейсик. Но история не об этом.

Появился у нас в городе компьютерный кружок для детей, на который мы с друзьями тут же записались. Итак, первое занятие: нам объясняют, что нажать, чтобы загрузилась игра. Называлась она «Bopoha» (ворона). Предназначение — в лёгкой игровой форме обучить использованию клавиатуры. Из геометрических фигур было составлено подобие вороны с открытым клювом. В открытый клюв летели буквы. Если пользователь не успевал за время полета нажать соответствующую кнопку, то закрашивалась часть вороны: сначала клюв, потом голова, потом шея... На экране появлялась надпись вроде «Я уже наелась на 1/6».

Методом ненаучного тыка я нашёл, как прервать исполнение программы. Листинг был на уже знакомом Бейсике. Что может исправить ребенок в программе? Естественно, надписи. На первую ошибку я вписал безобидное «Опа-на, cникерс», а вот во вторую и последующие вложил все свои тогдашние познания в ненормативной лексике: «Я наелась уже до жопы».

Запускаю программу и начинаю играть. В момент первой ошибки мимо проходит учительница, молодая девушка. Замечает мой «сникерс», понимает, что программу изменили, улыбается и останавливается: ей стало интересно, что же будет дальше.
Я же, покрывшись потом, понимаю, что следующее сообщение будет отнюдь не про шоколадные батончики. В общем, расположение клавиш было освоено в экстремальных условиях и кратчайшие сроки.