Идиоты

Обучаюсь в одном очень известном в нашей стране университете, располагающемся в Москве. Успешно (почти) сдал зачёты и решил спуститься к реке, чтобы развеяться, подумать о прошлом, грядущем, да и просто о том, что же всё-таки дарить своим близким на Новый год.

Гуляю, падает снег, я в капюшоне, в руке ноутбук (увесистый, 2,5 кг) со всякими материалами, которые ещё предстоит разгрести до экзаменов. Вдруг стукнуло мне в голову прогуляться по бордюрам, которые «защищают» реку от всего того, что в неё несомненно бы упало. Слева — асфальт, справа и ниже — лёд, все белое, падает снег, я в капюшоне, очень здорово думается.

Р-раз! Нога соскальзывает в бездну, я понимаю, что сейчас улечу. Успеваю заметить, что до пристани всего метров тридцать — 95% вероятности, что доплыву, да и не факт, что придётся, ведь лёд же на реке! Но моё подсознание такой вариант не устраивает, и я машинально, что есть силы, швыряю ноутбук в реку.

Импульс сохраняется, меня выталкивает обратно на землю. Лёд оказался совсем непрочным, и ноут героически погиб.

Помог я лет пять назад знакомой купить комп для ей «гениального» сына. Учитывая, что знакомая приходилась мне ещё и начальницей, отказать я не мог.

Установил, запустил, настроил. То, что сынок в первую же неделю попробовал перепрошить BIOS и грохнул его — это ещё не самое страшное. Страшно стало, когда меня через две недельки вызвали уже раз в четвёртый с диким воплем: «Опять не работает, ты виноват!»

Прихожу. Комп мёртв. Семья смотрит на меня, как на суде смотрели на Чикатило. Лезу внутрь и тихо опускаю челюсть. Такого никогда, ни до, ни после я не видел. Этот восемнадцатилетний «гений» зачем-то отключил кабель от видюхи к монитору, потом соединил обратно, но перевернул разъём, ухитрился продавить его в гнездо и затянуть болтами. Видюха померла в неравной борьбе.

С тех пор я зарёкся близко знакомым людям помогать с покупкой компов.

Сам я не айтишник, но эникею в качестве халтуры временами. А работаю охранником на небольшом заводике: сеть машин на 50–70, IT-отдел — три человека.

Итак, суббота, завод не работает. По служебке пропускаю админа и программера — чего-то им там с сервером надо сделать. Через какое-то время иду делать обход. В мои обязанности входит осмотр территории, что в цехах происходит, меня не волнует, но в этот раз решил почему-то заглянуть внутрь. От увиденного у меня случились мурашки по всей площади эпидермиса.

Шестиметровый станок для обрезки металлического профиля, дисковая отрезная пила диаметром более полуметра задрана вверх (слава богу, не включена). Два суровых питерских айтишника пытаются под эту пилу засунуть системный блок под хитрым углом. Я успел вовремя... Причина была в следующем: они меняли мать на сервере, а разъёмы на ней не совпадали с отверстиями на задней стенке корпуса. Таким вот нехитрым способом они хотели вырезать кусок корпуса, чтобы всё влезло. Пожурил я ребят трёхэтажно и отвёл к дежурному электрику, который выдал болгарку — обошлось без отрезанных конечностей.

Это я к чему вообще: админы, бухи, юзеры — каждый хорош на своём месте. IT — не вершина мироздания и венец эволюции, а всего лишь часть целого. Нет ничего обидного или зазорного в том, чтобы попросить совета и помощи.

Занимаюсь в свободное от основной работы время починкой компьютеров и установкой ПО частным лицам. Как-то появился один постоянный клиент — «убийца окон». Раз или два в неделю он играл с настройками или стирал ненужные, по его мнению, файлы. Стабильный заработок — конечно, хорошо, но поскольку человек он был неприятный в общении, я решил, что с меня хватит, и в один прекрасный день сделал ему восстанавливающий диск Акрониса. Поскольку всё на диске было по-русски, я не ожидал каких-либо проблем. На всякий случай я показал ему, как Акронис работает и где сохраняет образ.

Это и было моей ошибкой. После того, как я ушёл от него в надежде, что вижу его в последний раз, через два часа раздался звонок мобильника — у «убийцы» опять упала винда. Стараясь не биться головой о стену, я напомнил ему, что надо вставить диск Акрониса и запустить программу. Он ответил, что уже пробовал несколько раз вставлять диск, но ничего не вышло. Подумав, он добавил, что стёр файл образа, поскольку тот занимал слишком много (2,5 ГБ) места.

Я учитель информатики, по совместительству лаборант — больше айтишников нам по штату не положено. Один день заслуженного отдыха, и работа школы встаёт. Обычный четверг, уроков нет, еду с утра затариваться по компьютерным салоном всякой мелочью.

Приезжаю к часу, завуч в истерике: на ее компьютере «вылез вирус, что-то пишет», она боится его трогать, и потому не может получить почту с олимпиадными заданиями. Секретаря тоже нет на месте, а на других компах в почте нет сохранённого пароля, который завуч, естественно, не помнит.

— Что именно пишет вирус?
— Я не читала.

Подхожу к ее компьютеру. «Доктор Веб» скачал обновления и просит перезагрузить компьютер. В голове не укладывается — окно висит у неё с девяти утра, а прочитать его она не могла, хотя за компьютером каждый день по несколько часов сидит.

Как они, интересно, уже известные им окна распознают? По цвету? По размерам?..

Пришла тётя из бухгалтерии:

— Дайте мне вторую мышку!
— Зачем?!
— Да я когда в Ворде текст набираю, у него справа края неровные. Я нажимаю кнопочку на панели, текст справа выравнивается, но становится неровным слева. Нажимаю другую — слева ровный, справа — нет! А мне надо, чтобы он был ровный с обеих сторон.

Наш продукт предназначен для интеграции с самыми различными базами данных, серверами, JMS-брокерами и т. д. Как-то раз получаю письмо от одного из важных клиентов с истерическими воплями о том, что продукт-де не может дозвониться до удаленного JMS-сервера. К письму прилагается толстая пачка всевозможных логов. Начинаю методично вникать, погружаясь всё глубже и глубже. Примерно на пятнадцатой секунде погружение прерывается письмом от того же клиента с отбоем и извинениями — оказывается, сервер, на котором стоял тот JMS-брокер, был просто выключен.

Облегчённо перевожу дух, выныриваю, отвечаю вежливым письмом с благодарностями и в конце добавляю: «К сожалению, наш продукт до сих пор не может общаться с серверами, которые обесточены, но наши инженеры уже работают над этим». В конце ставлю жирный смайлик, чтобы клиент не подумал чего. Через пару секунд получаю ответ: «И когда будет реализована эта возможность? Нам она нужна как можно скорее, а то у нас скоро дедлайн».

Программисты, бывает, кажутся безумно умными и способными замучить любого собеседника-непрофессионала своей рабочей терминологией. Они могут взламывать сайты Интерпола одной левой и решать проблемы рядового бухгалтера после двух бессонных ночей подряд, умеют сосчитать «много всего», используя только ноль и единицу, и даже шторы на окна вешают методом дихотомии. Однако если присмотреться и поэкспериментировать, то выяснится, что все они витают в облаках.

В ноябре отдел программирования, в котором я работаю, заполнял план отпусков на следующий год. Мне, как самой близко сидящей к начальнику, листок достался первой, и я радостно написала «июль 2009». Почерк у меня, надо сказать, почти как у педиатра с десятилетним стажем, поэтому коллега, глянув на мои каракули, внесла в своё поле «август 2008». Следующий товарищ взял за образец её запись, и в его графе тоже гордо значился какой-то месяц 2008-го. Когда дело дошло до Шурика, скромного и тихого молодого человека, он шепнул на ушко соседу: «У нас ошибка», — и оба исправили «2008» на «2009». Результаты отдали начальнику, который обнаружил наши восьмёрки, с упрёками в тупизне в адрес половины отдела велел исправить на девятки и даже дописал что-то своё.

Отдел кадров с удивлением был вынужден признать, что в новом 2010-м году программисты отдыхать не будут.

В далеком 1991-м я поступил в горный техникум на специальность, никак не связанную с IT. Но так случилось, что именно в этом учебном заведении я впервые увидел настоящий комп. Развлекались с товарищем бейсиком — других языков не знали, однако местный админ, увидев наше стремление, дал нам отведать С++. Это и стало ключевым моментом в выборе профессии — я стал программистом, правда, без диплома.

Я работаю уже больше десяти лет, но так и не получил не то что специального, но даже любого другого высшего — всему учился сам. Мечта иметь «вышку» никуда не делась. Я решился пойти на заочку и подал документы в один из вузов на специальность «АСУ». Впрочем, радость моя продолжалась всего лишь до первой сессии.

Из нашей группы в 25 человек имели представление о программировании не больше десятка, а на самом деле программировали только я и ещё один парень. Сидим мы однажды на лекции по программированию. Преподаватель — известный в этом вузе доцент, женщина бальзаковского возраста. Доходит очередь до операторов цикла. Преподаватель разъясняет типы, синтаксис и условия. Рассказав про операторы break и continue, преподаватель неожиданно заявляет, что пользоваться этими операторами ни в коем случае нельзя, так как они нарушают логику программы, а для прерывания цикла следует использовать исключительно goto. Группа продолжает писать лекцию; возмущаются, как вы уже поняли, только двое. Впрочем, возмущения ни к чему не привели. Все наши аргументы были разбиты о простой намёк: «Будем умничать — сессию не сдадим!»

Так разбиваются мечты. Эта лекция дала мне многое — теперь я точно знаю, откуда появляются «покалеченные» программисты. Такое высшее образование мне было не нужно, и на вторую сессию я не пошёл.

С тех пор прошло два года. Получить «вышку» для карьерного роста у меня не вышло, но я открыл фирму и теперь работаю на себя.