Захотелось вспомнить молодость. Достал из встроенного шкафа ламповый телевизор. Поскольку он неисправен, а запчастей к нему не сыскать, купил самый дешёвый карманный проектор, какой смог найти, направил на экран и жёстко закрепил. Ну, и к динамику его подключил, чтобы звук хотя бы по-настоящему из телевизора шёл.

Решение тривиальное, в своё время в «Маленьких хитростях» в «Науке и жизни» советовали использовать выключенные телевизоры в качестве экранов для диапроекторов. Зато теперь телевизор оправдывает название «зомбоящик».

Сам в немалой степени игроман, сын-первоклассник тоже не отстаёт. Также недавно сталкивался с эмуляторами, когда подарил ребёнку портативную приставку с Андроидом на борту. И что хочу сказать — при всём разнообразии современных игр сын без ума от того самого Марио, первые самостоятельные приключения которого начались за год до моего рождения. А почему? Да потому что как Марио, так и многие другие игры на NES (SEGA, SNES, GBA…) предлагают затягивающий геймплей в чистом виде, а большинство и адекватную сложность, чтоб игру не хотелось бросить, посчитав излишне скучной либо, наоборот, слишком трудной. Сравнение по сложности их с современными слишком условное: у всех поколений есть и лёгкие, и трудные игры в разных жанрах.

Да, кстати, и жанр платформера ныне вовсе не забыт. Взять хотя бы Limbo, Braid, Rayman или Super Meat Boy, хардкорность которого способна вывести из душевного равновесия кого угодно. Загляните в Cтим — там куча подобных игр. Плюс много нового делается в восьмибитной стилистике — фанаты-то никуда не пропали. Это всё безумно интересно и активно набирает обороты, ведь игровой культуры как явления у нас в 90-е особо-то не было (в отличие от «забугорья»), а сейчас появилась возможность приобрести раритетные приставки с играми или хотя бы пользоваться эмуляторами.

В интернете полно обзорщиков, коллекционеров и просто любителей старых игр. Все они разного возраста, пола, цвета кожи и т. д., но объединяет их одно — вечный ребёнок, живущий в душе, который всегда готов унестись на бескрайние просторы фантазии, оседлав любимую игру.

Вы говорите, солома с проволокой? Всё очень просто.

Линукс взял свою архитектуру у Юникса, который давным-давно разрабатывался сразу с расчётом на многопользовательность, успел пережить эпидемию вируса-червя и обрести иммунитет к подобным вещам, много лет работал в серьёзных системах, где на первое место ставилась независимость от архитектуры железа, надёжность и безотказность работы, возможность развития, минимум обслуживания и удобство для специалистов. В линуксе все эти наработки просто «переписали своими словами», как, кстати, поступили и с Макосью: раньше она была сделана совсем по-другому, но потом была фактически переписана на основе Юникс-архитектуры.

А Виндоус изначально происходит от персональных однопользовательских компьютеров: вначале — как графическая оболочка для запуска программ, со всеми недостатками DOS внутри, потом были попытки сделать собственную многопользовательскую систему, потом эти две ветви были объединены в Win2000. И на протяжении всего этого времени основное внимание было сконцентрировано не на техническом совершенствовании, а на увеличении объёмов продаж, захвате рынка, борьбе с конкурентами.

Дизайнеры рисовали интерфейс и иконки, маркетологи расхваливали преимущества и умасливали IT-специалистов, юристы требовали борьбы с пиратством, хотя при этом защита от копирования, а следовательно, от распространения, была исключительно формальной: серийные коды помнили наизусть. А программисты были вынуждены обеспечивать совместимость версий, закрывая дырки заплатками и не имея возможности переработать архитектуру по уму.

Итог немного предсказуем: в то время как конкуренты осваивали новые аппаратные платформы, от чипов внутри телевизоров до смартфонов и планшетов, Виндоус была по-прежнему привязана к единственной аппаратной платформе, когда-то самой распространённой, но постепенно теряющей своё влияние. Менялся стиль взаимодействия пользователей с компьютером — а там всё оставалось по-прежнему.

А ведь когда-то был интересный проект — Xenix, который при должном развитии мог бы стать основой для Виндоус. Тогда бы не было этих обвинений в наличии «соломы», а сейчас впереди не маячил бы тупик. Просто когда-то его посчитали избыточно сложным, а может быть, просто кому-то что-то не понравилось или взыграли чьи-то амбиции…

Один из ведущих технических вузов, факультет, выпускающий программистов, направление «прикладная математика и информатика». Всё серьёзно.

Контест по программированию на С++, отвечающий за высшую границу оценки на экзамене. Все боятся, обсуждают, какие могут быть задачи и что случится, если их не решить. Наконец всех разводят по аудиториям, предлагают зайти в тестирующую систему и отослать «А + В». Тут же выясняется, что сдача задач на языке С++ не предусмотрена (зато есть С и Питон). Ладно, сообщили, устранили.

Дальше — круче. Падает вайфай. При том, что обещали оставить только локалку и доступ к cplusplus.com, у большинства не работает даже это. Напоминаю, что о количестве людей (около сотни) преподаватели знали заранее. Как и о том, что в этом корпусе на таком количестве подключений сеть отваливается.

Кто-то в панике приносит кучу шнуров, все подключают свои компы — вроде должно работать. Снова у некоторых людей не грузится, а у некоторых спокойно работает даже «контактик».

Ещё час шаманства и томительного ожидания. Наконец втыкают Йоту, и на ней с грехом пополам держится весь контест.
Естественно, cplusplus не работает…

И эти люди нас чему-то учат.

Во время войны в Сербии многие её жители стали вешать на свои дома наклейки с изображением мишени и вопросом: «TARGET?». Это показали по телевидению, и вскоре такие наклейки появились и в России, но на багажниках машин. А наш программист приклеил такую наклейку на головку матричного принтера, а потом начал стрелять по ней (когда она быстро бегала в режиме Draft) из пневматики. Принтер он испортил, но потребовалась ему на это аж неделя: попасть было не так-то просто.

Решил вспомнить детство: поставил на смартфон эмуляторы старых приставок и накачал игр, об которые в детстве был угроблен не один джойстик. Графика, конечно, такая, после которой геймер-ньюфаг будет плакать кровавыми слезами. Но те игры ведь реально затягивают! По сложности ненамного отстают от современных, а зачастую и превосходят.

Вот ныне практически позабытый вид игры — платформер. Почему сейчас их почти не делают? А главное, как мы в далёких девяностых умудрялись проходить это без единого сохранения, имея только три жизни в кармане, оставляя игру на паузе на время обеда и уповая на то, чтобы доблестные электрики не обрубили электричество?

Кто-кто, говорите, достал? Жалельщики? Ну, есть такое. Только если думаете, что жалеют они исключительно пользователей ПО, с которым незнакомы сами, то ошибаетесь. Попадаются и такие, которые не то что программу от её же аналога не отличат — файл с сайтом перепутать могут.


Тем не менее, они умудряются разглядеть на наших рабочих местах «каторгу». Где? А на клавиатуре. Если вы умеете печатать вслепую, то на такую мелочь, как почти стёртую маркировку на клавишах, внимания не обращаете, так ведь? А они — обращают. Подходят и задают вопросы: «Почему не орёшь на начальника, чтобы выделил новую клавиатуру?»

Интересно, почему они не требуют выдавать певцам листики с текстами песен? А то ведь такая каторга — наизусть петь!

Иду к переходу через железную дорогу, а там красный сигнал на пешеходном сигнале мигает как-то странно: 10 Гц, не меньше. Светофоры так не мигают. Подхожу ближе, а это просто электричка проезжает, закрывая-открывая светофор своими окнами.

Может, правы утверждающие, что я «не умею их готовить», но пока из моих наблюдений ясно: где окна, там глючат даже светофоры.

Давным-давно один начинающий программист решил поставить себе модную новую ОС — Windows 3.1. Поставил — и был буквально поражён тем, насколько графический интерфейс с иконкам выглядел лучше, чем DOS-программы, даже те, которые использовали TurboVision! Его тогда немного удивило, что некоторые коллеги из ФИДО обзывали винду «кривым мастдаем». Наверное, это потому, что они не смогли осилить новую систему!

Программист хотел быть лучшим, поэтому добыл за немалые деньги редкую тогда книжку по программированию под Виндоус. Он разобрался с тем, как писать программы на чистом C/С++, а чуть позже, уже с появлением Windows 95, освоил MFC. Он научился использовать отладчик SoftICE, дизассемблировать программы и обходить защиту, разобрался в принципе работы вирусов, научился писать их сам. В общем, многому он сумел научиться, главное — разобрался во внутренней структуре операционной системы. А заодно — понял тех, кто когда-то обзывал Винду «кривым мастдаем»: если взять солому, обвязать её проволокой, а сверху приклеить гипсокартон — может получиться очень симпатично, но внутри по-прежнему будет солома с проволокой. Можно продумывать и выверять код прикладных программ, но когда системные функции продуманы плохо — глюки неизбежны.

История любит повторяться по спирали, поэтому через некоторое время, когда наш программист столкнулся с линуксом, он также решил в нём разобраться. Его уже не удивляло, что некоторые коллеги из интернета обзывали линукс кривым глюкаловом: наверняка они просто больше знали! Но изучение показывало, что теперь ситуация повторяется с точностью до наоборот: внутренняя структура и логика работы системы была логична и неплохо продумана, а вот код, её реализующий, часто был написан не слишком хорошо. Стоило исправить очередную ошибку — и система становилась лучше, глюки бесследно пропадали.

Шло время, системы развивались, и каждая заняла свою нишу: одна — на столах у клерков, чтобы они могли рисовать картинки и составлять отчётики, другая — внутри приборов, серверов и систем связи, где важнее надёжность и качество работы. Вот только поверх ядра одной ещё можно прикрутить внешние панели с окнами, а внутри другой по-прежнему остаётся солома с проволокой.