Железо

Работал как-то с отцом — надо было автоматизировать научную установку. Захожу к нему и вижу жуткую картину: на разобранном компе он усердно елозит напильником по плате сопряжения с установкой.

В легком офигении спрашиваю:

— Пап, ты что вообще делаешь?
— Там конденсатор я один впаял, у него характеристики близкие, но мне надо меньше — я его объём уменьшаю, пока не получится то, что надо.

И что вы думаете? Получил он нужную характеристику с заданной точностью, маминым маникюрным лаком капнул на место спила — всё заработало. Представляю, сколько возни было бы в западной лаборатории — я с ними работал, насмотрелся.

Горжусь отцом! Старая гвардия не сдаётся.

Помнится, когда я только начал работать, был молод, глуп и неопытен, довелось мне трудится в одном крупном предприятии. Обитали мы на четвёртом этаже инженерного корпуса в двухкомнатном кабинете — правда, вся вторая комната была до потолка завалена старым железом.

Был в коллективе Сергей — парень колоритный, вечно растрёпанный «после вчерашнего», принципиально не соблюдающий трудовой дисциплины, но спец, как говорится, от бога. Начальство Серёгу терпело, но периодически всё же читало мораль.

Как-то решили всё же разгрести мертвый хлам, отправив все ненужное в утиль. Лето, жара, мозг плавится. Бьющееся и тяжёлое мы снесли вниз, а пластиковые корпуса от матричных принтеров притащили в основную комнату, свалили на Серегин стол, а затем стали на меткость кидать их в электрокар прямо из окна.
Остался последний остов от принтера, и мы стали кидать жребий, кому достанется утилизационное право.

В кабинет вошёл замначальника отдела и начал свое привычное: «Сергей, ну сколько раз тебе говорить...» Серёга, помятый после ночных возлияний, с красными от недостатка сна глазами, вскочил, схватил корпус и с криком «Как меня тут всё достало!» вышвырнул его в окно.

Лицо руководителя описать не представлялось возможным. Брякнув «я позже зайду», он спешно ускакал из кабинета.

Работаю на дому веб-программистом. Свои плюсы, свои минусы — но речь не об этом.

Есть у меня древний ноут. В нем косой кулер, поэтому внизу стоит охлаждающая подставка с вентиляторчиком, а у самого ноута снята крышка. Ноут подключен (уже и не помню, почему родная матрица издохла) к отдельному монитору 20" ЭЛТ-монитору; кнопка отключения питания у ноутбука тоже отдала концы, и золотые руки моего друга вместо неё припаяли замечательный тумблер на отдельном шнуре. К ноутбуку прилагается внешний жесткий диск, который нещадно перегревается, и USB-вентилятор, который дует на этот жесткий диск для охлаждения.

Утро. Продираю глаза. Плюхаюсь за комп. Поехали! Кнопка на сетевом фильтре — раз. Нашариваю рукой где-то в районе пепельницы шнур с тумблером питания компьютера на конце — два. Кнопка подставки — три. Кнопка монитора — четыре. Кнопка включения внешнего винта — пять. Кнопка вентилятора — шесть.

Вечер. Заканчиваю работу. Протираю глаза. Завершаю работу операционки. Веселые буквы на мониторе сообщают «Теперь питание компьютера можно отключить». И опять поехали! Тумблер — раз. Монитор — два. Подставка — три. Жёсткий диск — четыре. Вентилятор — пять. И финальным аккордом сетевой фильтр — шесть.

С чувством исполненного долга иду ужинать.

У меня дома помимо основного системника стоит старенький четвертый пень на 2 гигагерца. Достался он мне как списанный с работы хлам, много я на него вешать не собирался, но игрушку-другую всё же поставил.

Жили бы мы долго и счастливо, если бы не одно «но». Я про конденсаторы, которые со временем вздуваются и требуют нагрева, чтобы нормально работать. Простого разогрева моему неженке оказалось мало — рядом с ним находится выход на балкон. Стоит только открыть дверь, как холодный воздух незамедлительно сказывается на системном равновесии — всё глубоко подвисает.

Решение вышло не сисадминское, а человеческое — системник со слабым иммунитетом теперь заботливо укрыт толстой синей подушкой, а сверху аккуратно лежит небольшое одеяльце. Работает, кстати, как часы. Осталось только врача вызвать, да боюсь, он меня самого заберет, как увидит причину вызова...

Программил я несколько лет назад в фирме, занимавшейся выпуском приборов с хитрыми датчиками. В одно прекрасное утро главный инженер поставил задачу реализовать в ПО поддержку нескольких датчиков на одном COM-порту. На первый взгляд всё было просто:

1) устанавливаем бит чётности в настройках порта в 1;
2) пишем в порт адрес нужного датчика;
3) устанавливаем бит чётности в настройках порта в 0;
4) пишем в порт команду;
5) читаем ответ.

Пишу (очистки буферов и очереди после операции записи в порт, все как положено), компилирую, несу в соседнее здание на флешке инженеру, запускаю на его древнем ноуте с COM-портом — всё работает! Несу датчик к себе, запускаю на своей мощной машине — облом!

Вставляю в код проверки результата каждой функции, запускаю, все функции отрабатывают правильно, но датчик молчит. Меняю порты, датчики, провода, машины — везде облом, кроме одного убитого ноутбука.

Иду к инженеру в соседнее здание, прошу осциллограф. Получаю отказ: «Это единственный осциллограф с памятью, он мне тут нужен». Не беда! Приношу версию программы с максимально подробным ведением логов, цепляюсь осциллографом на вход микрухи датчика, запускаю, медитирую... Порт открывается, бит чётности становится в 1, идёт адрес, идёт команда, порт закрывается. В логах все солнечно: судя по ним, бит чётности перед отправкой команды таки 0, а вот судя по осциллографу — 1. Естественно, датчик команду не воспринимает. Я больше верю осциллографу. Спрашиваю у гугла, форумов и знакомых спецов — ответа нет.

Нервы, психологическое давление со стороны инженера, ожидание Нового года на работе... На третий воскуривания даташита Super-IO-чипа, установленного на «волшебном» ноутбуке, всё становится ясно. Микруха на моей и других новых мамках по каким-то причинам не успевает переключить чётность, а на древнем ноуте успевает благодаря врожденной тормознутости последнего. Загадочным образом при этом API на обеих машинах сообщает, что все переключилось. Вставляю в код задержку в 1 мс — датчик радостно мигает индикаторами на любых компах!

Читайте мануалы. В них сила.

Знакомство моё с компьтерами началось в девяностых (я был в девятом классе) с «пня» с довольно стандартным набором устройств, среди которых был восьмискоростной сидиром. Примерно через год эксплуатации начались трудности — драйв с трудом жевал «палёные» диски с моими любимыми игрушками, а в конечном итоге отказался читать что-либо вообще. Перспектива остаться наедине с «Сапёром» и пасьянсами мне не улыбалась никак — надо было срочно что-то придумать.

Решение пришло, как это часто бывает, случайно и было нетривиальным. Опытным путем было установлено, что сидюк отлично читает единственный лицензионный диск в квартире с дровами и софтом от принтера. Процедура была следующая: в сидюк вставлялся лицензионный диск, служивший «разгонным». После того, как сидюк начинал уверенно жужжать, быстренько нажималась кнопка Eject, лицензионный диск извлекался и вставлялся любой другой. Драйв продолжал думать, что вставлен качественный диск, и уверенно его читал. Единственным обязательным условием была скорость исполнения. Через неделю по скорости я не уступал механикам команды Ferrari на гонках Формулы-1!

Чуть позже отец разобрал сидюк и протер линзу одеколоном — помогло, но ненадолго. В итоге процедуру вскрытия пришлось повторять каждые три месяца, от чего сидюк спился и скоропостижно умер.

Середина недели. Полутёмная комнатушка, заваленная железом. На улице — серость и дождь, но даже это можно увидеть, только поднявшись с ногами на стол и выглянув в узенькое зарешёченное окно под самым потолком. Нервно мигают десятки светодиодов. Настроение на нуле: никаких светлых перспектив, никаких тёмных переживаний. В интернете не пишут ничего интересного. Никто не звонит и не заходит с самого утра. Нет ни прошлого, не будущего, а настоящее проходит сквозь пальцы и уходит прочь с дымом сигареты.

С антресолей, из-под столов, из-за шкафов, из-под слоя пыли, из-за паутины, из глубин забытья извлекаются полузабытые системники. Сломанные, устаревшие, ставшие ненужными или собранные про запас, современные и антикварные, светлые и тёмные, целые и разобранные — все они, встав в один ряд, ждут своего часа. Ещё несколько раз подмигивает свитч... Ещё несколько раз взвизгивает флопик... Вот оно! Сейчас всем им будет предложено отведать свежей дискеты. Они забудут своё прошлое, они станут не тем, чем были, они будут служить мне...

Шёл второй час перепрошивки биосов на старых матерях. Чем ещё можно занять себя в дождливый день?

Пришёл я на новое место работы. С первого взгляда работы был вагон и маленькая тележка: про кабель-каналы там не слышали, в паре мест витуха была разодрана, так что лохмотья торчали сантиметров на двадцать. а свитч висел в трёх метрах над полом.

В этом бардаке на днях я нашёл кладовку, а в ней 25 списанных машин образца 95–98 года! Радости моей не было предела. На следующий день я позвал двух знакомых техников, мы закинулись пивом (благо, шефа не было) и начали разбирать старое железо. Надо было видеть, как три здоровых мужика с детским восторгом и блеском в глазах восстанавливали компы из полуживого состояния. К обеду совместными усилиями было собрано четыре полностью рабочих компа, прокинута сеть и поднят сервак. Интернет мы пустили по GPRS, чтобы наиболее точно имитировать реалии нашего детства.

А потом... потом мы сели и до поздней ночи рубились в Старкрафт и Дьяблу. Ностальгия, знаете ли!

Пять-шесть лет назад друг покупал себе комп. Так как сам он не шибко сёк в железе, то прислушивался к советам и мнениям товарищей. Долго он возился с комплектацией, но в конце концов всё-таки притащил к себе в общагу долгожданный системник. Все шло хорошо, друг был счастлив, комп работал как надо.

В прошлом году другу срочно приспичило записать что-то важное на болванку. В начальной комплектации его тачки оптического драйва не было — сэкономил при покупке. Я предложил воспользоваться моим валяющимся без дела на полке сидюшником. Парень в первый раз в жизни пытался разобрать системник; успехом предприятие не увенчалось, и я примчался на помощь.

В ходе «лоботомии» обнаружилось около ста граммов риса, рассыпанного по днищу, и несколько больших макаронин-трубочек, которые лежали на винчестере. Понимаю, в общаге бывает всякое, и рис мог просочиться через вентиляционные отверстия, но макароны!..

Восхищаюсь сборщиками, но до сих пор не пойму, сервисному работнику ли они оставили сухой паёк или компу резервное питание? Сидюшник я установил, а еду не тронул — пусть и дальше работает тачка без перебоев.