Отряд монтажников особого назначения

Давеча тянули сеть в один хрущёвский дом. Дом как дом — панельный, пятиэтажный. Жители такие же: панельные, мало думающие, но много возмущающиеся. Ключ от чердака в квартире N. Сама эта квартира подписала заявку на интернет и должна быть заинтересована в том, чтобы всё сделали быстро. Фигушки!

Бабулька далеко запенсионного возраста и энергии неуёмной отказывается выдать ключ от чердака, ругается из-за двери, называет нас террористами и грозиться вызвать милицию. Управляющую компанию, ТСЖ и участкового мы ставим в известность всегда, когда выходим на объект, — это избавляет от множества проблем. Бабулька за дверью инсценирует вызов милиции: кричит, что убивают, грабят, а кто-то из нас в аптеку побежал — не иначе насиловать хотят. Липа, ясное дело, но мы звоним начальству. Начальство зовут Пашей. Образу страшного, нраву незлобного, ума великого — на 28 лет две «вышки» и степень кандидата. Докладаем обстановку. Ждём распоряжений.

Распоряжения явились в виде самого Паши в камуфляже где-то через час. Прежде чем ехать, он созвонился с отделением милиции и узнал, что божий одуванчик из квартиры N страдает нешуточной формой паранойи и заваливает их всякого рода письмами и жалобами на подозрительных соседей. В общем, нам говорят делать виноватый и унылый вид и подыгрывать всячески.

Стук в дверь. Подозрительный Пашин голос:

— Отряд милиции особого назначения, капитан Черепушкин! Поступил сигнал, что у вас тут два бандита промышляют. Вы вызывали?
— Не я…
— Всё равно, раз мы прибыли, будем проводить следственный эксперимент. У кого ключ от чердака? Давайте, если у вас.

Дверь приоткрывается ровно настолько, чтобы в щель мог быть выкинут ключ. «Ага, спасибо, гражданочка», — при этом Паша так скалится в глазок, что страшно. Поворачивается к нам: «Ну что, рецидивисты, показывайте, какие бесчинства вы тут устроить хотели! Марш на чердак следственный эксперимент проводить!» Мы канючим: не надо, мол, начальник, отпусти, мы кругом невиновные, законопослушные, но капитан Черепушкин непреклонен.

За какое-то время управились, Паша помогал посильно. Уходя, он вернул старушке ключ (положил на коврик перед дверью — она наотрез отказалась открывать) со словами: «Не бойтесь, гражданочка, они не опасные, проверено. Монтёры простые, но для профилактики я их всё-таки заберу. Ежели будет ещё кто беспокоить — звоните», — и оставил ей номер на бумажке рядом с ключом. Выходим и спрашиваем, на фига он номер ей оставил свой.

— Зачем свой? Это номер областной психушки. С такой патологией её в городскую уже не возьмут.