Мы с тобою два хоста из разных сеток,
От меня и до тебя маршрута нету.
Умный роутер никак не угадает,
Как твоей сети пакеты достигают.

Я трассирую маршруты — снова мимо…
Нам беседу заменяет пантомима,
Изумрудные глаза не замигают,
Мои пинги без ответа пропадают.

Вот пришёл ответ на пинг — ах, не оттуда!
Подружиться нам поможет только чудо.
От меня и до тебя маршрута нету,
Мы с тобою два хоста из разных сеток.

Часто сталкивался с тем, что интернет-провайдеры ограничивают доступ с неизвестных MAC-адресов. А поскольку запоминать адреса на разных машинах и устройствах и звонить поддержке было лень, я просто перебил везде адрес на легко запоминаемый: BA:BA:EB:1A:05:1A.

Звонит мадам:

— У меня президент, и поэтому ничего не работает.
— Президент?
— Ой, извините, не президент, а презент. И ничего не работает!

К счастью, недолго выяснял, что за презент-президент. На экране светилось: «Keyboard error or no keyboard present». Куда бедную клавку воткнули? В сетевую карту под коаксиалку.

Как потом объясняла мадам, её научили, что подключить несложно, там всё подходит само, в другой разъём не вставить. Нашёл в хламе такую карточку, клаву. Идеально подходят по калибру!

В далёких девяностых в моем понимании компьютеры делились на приставки «денди» (предел мечтаний школьника) и супермашины из кино.

Прибегает сосед-одноклассник — у того была «денди», и не одна, но все какие-то полудохлые. Говорит, надо перепаять одну плату на другую приставку, и тогда можно будет поиграть. У меня телик стоял свободный — предки свалили в другую деревню.

Порылся в закромах — паяльник у друга отчима. Время поздное, идти не вариант. Друган понуро говорит: «Ну, давай завтра тогда». Я вспомнил слова деда: «„Лучше сразу“, — сказал татарин и поволок жену на кладбище». Нашёл свечку, стержень от шариковой ручки. В горячей воде вымыл пасту. На пламя свечи дунул через металлический наконечник стержня. Получившаяся тонкая струя пламени должна была играть роль жала паяльника.

Задняя плата на новое место встала отлично. Полторы дюжины контактов я припаял. Шнур в телик — и восьмибитные чёрно-белые радости до утра в течение недели были обеспечены.

Играем в WoW. «Cоединение с сервером разорвано». Моментально друг звонит в скайп: «А-а-а, что с сервом?!» Сервак базируется в Германии, что вызывало большое недовольство пользователей из-за нереально больших пингов: российские провайдеры плохо дружат с заграницей. В итоге админ провёл голосование и выбрал сервер, который первым поедет в Москву на пробу.

Обьясняю другу: мол, сервер выключен на время переезда, это ненадолго, пойди пока в окошко посмотри и чаю попей.

— Ни фига себе! Это же долго! Что же теперь делать?
— Почему долго? Час-полтора максимум.
— Как? Винчестер ведь на самолёте должны в Москву отослать!

Живо представил, сколько бы винчестеров перевозил за раз один самолёт, не принимая во вниманиебтого, что пришлось бы таскать с собой весь рейд-массив. Другу всё же обьяснил, когда меня отпустило, как переезжают сервера. Да, многие считают, что сервера перевозят на самолётах, программисты разговаривают между собой на недоступных другим программных языках… Представляю мысли таких людей — и спать ложиться боюсь.

У хороших знакомых есть дочка Дина восьми лет. Легко уже переустанавливает винду, любой софт и дрова. Родители же её — чайники.

Не так давно это чудо звонит мне и чуть не плачет (я её как-то попросил, чтобы она меня просто по имени называла, без всяких там «дядь»):

— Р-о-ома, у меня линукс не грузится!
— Чего? Какой такой линукс?
— Ну ты что, не знаешь, что такое линукс? Убу-у-унту!

Я в шоке, обещаю вечером приехать. Не мог никак поверить, что девочка смогла поставить линукс. Приехал, смотрю — на компе только ХР. Спрашиваю с хитрой улыбочкой, где же Убунта. Девочка молча открывает диспетчер дисков винды, тыкает пальцем в соответствующий раздел:

— Тут стоит.

В недоумении достаю флешку, гружусь с неё и вижу, что там действительно линукс. Девочка сама скачала Убунту, записала на диск и поставила на комп, установила несколько программ и игр. Через некоторое время её мама умудрилась подхватить вирус, и Диночка решила переустановить винду. Но она не знала, что винда перезапишет бут-сектор…

Я, конечно же, восстановил и пояснил, в чём дело, что такое бут-сектор и где он хранится, что занимает он первые 512 байт на диске. Юные ручки тут же набрали:

sudo dd if=/dev/sda bs=512 count=1 of=/home/dina/boot_sector.img

Я чуть не потерял сознание: сам узнал про dd где-то через полгода-год после того, как пересел на никсы. Потом Дина у меня попросила, чтобы я ей такую же флешку сделал (System RescueCD). Дословно: «На всякий резервный!»

Примерно раз в месяц я захожу к ним в гости, занимаюсь с Диночкой, рассказываю ей основы и даю домашнее задание, а когда прихожу в следующий раз, она рассказывает мне, что нового узнала, и отвечает на мои вопросы. Последнее задание было таким: «Написать bash-скрипт, который будет проверять ADSL-модем и, если нет интернета, переподключаться». Справилась: нашла в Википедии с Гуглом информацию про ADSL-модемы, потом узнала, что такое telnet, проверила на своём модеме, а потом нашла у меня в блоге заметку про expect и его заюзала.

А вы говорите, «школота»!

Запускали клон «спектрума» по имени «Ленинград-1«. Ближайший программатор в 500 км. Вася вставляет единственную ПЗУ — как обычно, вверх ногами. Все ждут включения. Щелчок тумблера… ПЗУ напоминает лампочку карманного фонаря, когда вольфрамовая нить перегорает. Народ ещё пару минут разочарованно втыкает на наклейку ROM_SERVICE, которая ещё недавно светилась, и идёт лечить разочарование квасом. Отдельные личности собираются на озеро попытать счастья на поплавочную удочку: карась пошёл на жор.

Василий не отчаялся. Керамическая микросхема была тщательно исследована при помощи оптических инструментов и зажата в небольших тисках. Воздействуя на верхнюю крышку чипа, отвёрткой из светлого сплава Вася обеспечил доступ к телу. «Хорошо, что эти два усика такие гибкие», — думал он, орудуя булавкой.

После прицельной пайки и теста работоспособности пришла мысль изолировать обнажённый чип от воздействий окружающей среды. Как назло, кончился цапонлак и клей БФ-6. Заливать силикатным было стрёмно, а «Момент» казался слишком едким. В итоге залили БФ-2.

Микросхема сохраняла валидность хранимой информации восемь месяцев, потом стала покрываться бэд-блоками. Их забавно было наблюдать через отладчик, копируя определённую область ПЗУ в область экрана.

Заканчивалось лето. Клубника и маки пестрели на грядке. В садке плавала рыба. За океаном вышел первый «Виндоус».

Работаю сисадмином на небольшой фабрике. Полсотни машин, винда. Случается много вещей разной степени приятности от уже ставшего банальным «у нас ничего не работает» до более сложных, иногда интересных, но по большей части утомляющих проблем.

«У меня не печатает» = «Я уже 15 раз напечатала на сетевой принтер, стоящий на соседнем столе, а никто не заметил».

«У меня не вводится пароль». Вариант А: «Никак не могу запомнить функцию клавиши NumLock». Пароли по большей части только цифровые и очень простые, чтобы не перетруждать пользователей. Справедливости ради, они написаны карандашом на 43 мониторах из 50. Вариант Б: «У меня кривые пальцы». От этих я был поначалу в шоке. Заходим Радмином, просим назвать пароль, вводим его — всё работает.

«Не включается компьютер» = «Включила и ушла пить чай, пришла — комп показывает не рабочий стол, а заставку».

«Не работает 1С (Ворд, Эксель)» = «Случайно перетащила панельку с её законного места». Работать теперь, естественно, нельзя, и во всём виноват злой админ, который что-то сделал с компьютером.

Естественно, «мы ничего не делали, оно само сломалось». Естественно, терпеливо объясняю, как и что делается. Естественно, хватает максимум на неделю. Как бороться, не знаю. Грешил на повальную компьютерную неграмотность — большей части персонала за тридцать.

Недавно начал сомневаться, когда ко мне зашла уборщица (40+) и попросила посоветовать тонер к её домашнему лазернику. Назвал марку и дозировку, предложил принести картридж — заправлю бесплатно, почему бы и нет. «Я сама раньше заправляла наш лазерник, думаю, и с этим справлюсь», — был мне ответ.

Сегодняшний звонок расставил всё по своим местам. Звонила кассир, которая постоянно дёргала меня по пустякам.

— Не могу открыть документ, который нам прислали по почте!
— Сейчас посмотрю…

Лезу на её машину. В почтовике открыто письмо. Два раза тыкаю по вложению. Вылезает предупреждение на чистом русском языке, что файл имеет двойное расширение. Тыкаю на «Да, всё равно открыть».

— Нормально открывается. Надо было просто «Да» нажать.
— Ой, а я и не стала читать! В следующий раз можно не читать, сразу «Да» нажимать?

Что можно ждать от людей, которые не могу прочитать строчку текста на родном языке?

Года четыре назад случилась у нас командировка в соседнюю область — инсталляция СКС и ЭС в Сбербанке, в главном отделении небольшого райцентра и в трёх филиалах на периферии.

Привезли нам телекоммуникационный шкаф в главный офис. Хороший шкаф, 48U-800-800. Беда в том, что шкаф был неразборный и не проходил в двери, а серверная находилась на втором этаже. Пришлось заносить через окно.

В следующий раз привезли шкафы для филиалов. Я командую двум бойцам, что развезли шкафы по филиалам, на что водитель округляет глаза и говорит, что маловато будет. Шкафы оказались супермегавандалоустойчивыми, со стенками из трёхмиллиметрового металла, и весили вместе с упаковкой из досок около 200 кг. Что ж делать, поехали вчетвером: двое в кабине, двое в кузове. Зимняя форма у нас была камуфляжного окраса, что чуть не сыграло роковую роль.

Раскидав в два ближних филиала шкафы, мы отправились в третий, самый дальний. Добрались около девяти вечера, припарковались, начали выгружаться. Как выяснилось, соседом банковского филиала было отделение милиции, а 10 ноября — их профессиональный праздник. Стоят милиционеры на крылечке, курят, отмечают — и тут подъезжает «газель», оттуда выпрыгивают четыре тела в камуфляже, вытаскивают нечто тяжёлое, упакованное в доски, и тащат в банк, который к тому же закрыт. Реакцию милиционеров представить нетрудно: ребята бросились нам наперерез, попутно вынимая табельное оружие.

Спасла ситуацию работница банка, которая в нерабочее время пришла, чтобы открыть нам вход. Всё обошлось.