Работаю в стекольной компании, занимаемся фотопечатью. На днях меняли чернила в плоттере и потом весь день гоняли тесты для калибровки по цвету. Сегодня приходит клиент заказ забрать, видит на полу в углу сваленные распечатки и с горящими глазами говорит:

— О, вот такое ещё мне сделайте! — и показывает на тестовую шкалу из 1728 патчей.

Что ж, хозяин — барин, лишь бы деньги платил! Тем более выглядит это действительно симпатично.

Во время оно не было на ЭВМ ни дисков, ни дисплеев. Была консоль. Такой шкафчик с кнопочками и лампочками. И принтер.

Программы в машину натурально закладывали в виде большой колоды перфокарт. Стоит перед тобой шкаф с лампочками, а рядом на тумбочке колода с надписью «Загрузчик». Кнопочками с консоли даёшь команду на начало считывания. В читающее устройство скармливаешь колоду. Фы-ы-ы-ырк. Проверяешь по лампочкам, всё ли правильно загрузилось. Берёшь следующую колоду. На ней написано «Фортран» — ну, или «Ассемблер», смотря какую программу компилировать. Эта колода уже побольше, где-то полметра высотой, но всё равно объектный код. Фы-ы-ы-ырк. И опять по лампочкам проверяешь. И хорошо, если фы-ы-ы-ырк, а то и застрять могло где-нибудь. Тогда кнопочками вразумляешь загрузчик: отсюда и досюда надо забыть, а оттуда ещё раз прочитать.

Загрузились. Слава яйцам. Берём теперь колоду с программой. Её оператор вручную набивал, читая, что ему программист на специальных бланках от руки написал. Особо продвинутые программисты сами за перфоратор становились, но всё равно с ошибками. Скармливаем программу. А программисты люди писучие, иной раз колода с программой в высоту несколько метров. Ест машина колоду, а ты шустро, чтоб таймаут чтения не случился, подкладываешь.

Съела. На АЦПУ результат выкинула. Метров десять распечатки с указанием, в каких строках ошибки. Программист или оператор поправляют ошибки. Карточки в колоде заменяются — и так до тех пор, пока трансляция без ошибок не пройдёт. А как пройдёт, выходной перфоратор тарахтит, объектный код на перфокарты выдаёт. Маленькая колода получается. А с чего ей быть большой, если памяти в машине 16К восемнадцатиразрядных слов? Больше не лезет.

Тут с консоли кнопками выгружаешь Фортран, берёшь колоды с полученным объектным кодом, соображаешь, куда в памяти его пристроить, загружаешь… И тут радостный заказчик бежит, два чемодана данных за собой тащит — на перфокартах, разумеется. И пошла у операторов работа — программу данными кормить. Не приведи господи колоду рассыпать! Хорошо, если у заказчика перфоратор с надпечаткой и на картах хоть что-то написано. А если нет? А если данные двоичные?..

В общем, когда к этой машине присоединили перфоленту и магнитофон, все вздохнули с облегчением. А на магнитофон сделали своп.

Как-то в пятницу решило руководство поменять на одном из узлов двухкиловаттный UPS известной фирмы из трёх букв на такой же, но на пять киловатт. Всё бы хорошо, но в пятницу такое делать — плохая примета.

Как только пустили в работу, пришёл SNMP trap, а следом и телефонный звонок. Оказалось, совсем в другом городе через минуту после наших действий вышел из строя UPS на три киловатта, потушив серверный шкафчик. Тут прибыло, там убыло.

Может, события и не связаны, но я больше никогда не буду проводить такие работы в пятницу.

Айти-отдел располагается в отдельном кабинете, бухгалтерия — в своём. В каждом кабинете имеется свой аквариум.

Бухгалтерский аквариум периодически чистится и промывается для достижения кристальной прозрачности воды.

Айтишный аквариум не чистился никогда. Как залили воду в первый раз, так и не меняли ни разу. С течением времени вода отстоялась, и аквариум зацвёл диатомовымии водорослями. Потом в аквариум бросили веточку кабомбы каролинской, которая постепенно разрослась и развивалась как вечноплавающая водоросль. Потом обнаружили, что с кабомбой занесли улиток, которые постепенно съели все диатомовые водоросли, очистив стенки аквариума, в результате чего аквариум стал выглядеть чистеньким и красивым. После этого в воду опустили нескольких гуппи, и с тех пор аквариум живёт своей жизнью.

Бухгалтерский аквариум изобилует разнообразием рыбок, внешне выглядит красочно и феншуйно, но слишком быстро цветёт. Его постоянно чистят, меняют воду, отсаживают рыбье потомство в банки. В общем, житья аквафлоре спокойного нет.

И вот однажды бухи увидели, что в айтишном аквариуме чрезвычайно много плавающих водорослей, и решили поживиться. Айтишники не отказали — жалко, что ли?

Бухи взяли часть водорослей, посадили к себе в аквариум. А потом чуть ли не всё рыбное поголовье перемёрло. Бухгалтеры, недолго думая, выбросили айтишные водоросли и промыли аквариум. Теперь бухгалтерский аквариум не блистает разнообразием живности, да и в целом рыбок маловато, но всё так же регулярно цветёт и промывается.

В общем, в чём суть? Работает — не трогай! Пусть биологический баланс нормализуется сам. Айтишники в своём аквариуме баланса добивались в течение полугода. Бухгалтеры пытались достичь его за три недели, стабильно вмешиваясь в процесс. Результат предсказуем.

К нам на работу не так давно пришла новая сотрудница, молодая блондинка 29 лет. Был у неё старенький компьютер, достался от прежней коллеги.

Так вот, пользовалась она им, но спустя некоторое время он стал жутко тормозить и в итоге умер. Заказали ей полностью новый, в комплекте с монитором на 22 дюйма, мышкой и клавиатурой. Установил я машину, показал, как включается, что и как делать: стояла на борту «семёрка», а не знакомая ХР. Девушка головой покивала: мол, всё просто, всё понятно. Я ушёл.

Спустя две недели звонит к нам в отдел и говорит: «Не могу включить компьютер». Ну, думаю, может, уборщица провод питания задела или фильтр сетевой выключила? Прихожу — всё на месте. Нажимаю на кнопку включения компьютера — он включается нормально. И тут сотрудница спрашивает:

— Ой, а что вы сделали, что он заработал?
— Включил его просто.

Когда она увидела, на что я нажимал, покраснела и замолчала, смотря куда-то вдаль. Это молчание длилось бы очень долго, пока я не спросил: «А вы на что нажимали?» Еле смех сдержал, когда она показала мне кнопку открывания CD-ROM. Как девушка на протяжении двух недель включала компьютер, так и осталось для меня загадкой.

Бабушке поставил на нетбук линукс. На следующий день она жалуется:

— Интернета нет.

Подхожу, запускаю Оперу.

— Да, Оперу вижу, Хром вижу, Файрфокс вижу. А интернет где?

Во время оно в нашем славном городе выпускалась не менее славная ЭВМ имени города, в девичестве — DEC PDP-8. Человек, который занимался разработкой клона, рассказывал, что столкнулись с необходимостью использовать ленточные кабели вместо традиционных советских жгутов, связанных ниткой. А промышленность-то такие кабели и не делает. Ну, решили сваривать оболочки проводов сами. Сделали установку. На десять метров ленты годного шлейфа метр. Переделали установку. Десять метров делаются рабочую смену. Но ничего, жить можно.

И тут большой заказ от серьёзного министерства на сотню с лишним таких машин. Всё сразу плохо стало. Стали инженеры думать, как и где в сжатые сроки такие кабели заказать. Выходит, что только за границей за валюту. Но это же никак не можно, чтоб в социалистической машине капиталистические кабели стояли! А сроки поджимают.

Решение нашёл человек, рассказавший мне эту историю. Обратились на местную галантерейную фабрику. Там в кратчайшие сроки сделали нужные ленточные кабели в нужном количестве, использовав машину для изготовления резинок для трусов. Ей-то было пофигу, что ниточкой оплетать, резинки или провода.

Кусочек такого кабеля у меня в коллекции до сих пор лежит рядом с ручным перфоратором для перфоленты. Но это уже другая история.

Практика, четвёртый курс. Партия поставила задачу: спроектировать импульсный блок питания для электроники ракеты, чтобы обеспечивал большее время работы.

Дело в том, что время «жизни» реальной ракеты — от 3 до 10 секунд. В наших питание было обеспечено гирогенератором. Полукилограммовый диск с обмотками, внутри пороховой заряд. Заряд раскручивает диск за долю секунды, после чего он начинает работать одновременно гироскопом для ориентации и генератором энергии. Естественно, чем выше потребляемый ракетой ток, тем быстрее тормозится диск, тем меньше время полёта, а главное — хуже точность ориентации. А так как диапазон входных напряжений крайне высок, КПД источника играет немалую в этом роль.

Соорудили стенд. Гирогенератор раскручивался обычным мотором, после чего снимались кривые выбега, тока и т. д. Рутина… И тут кто-то замечает — генератор-то заряжен! Ну как не бахнуть? Подключаем к выводам 27 вольт, отходим за шкаф, включаем.

Что было дальше, описать сложно. Рёв, дым, треск пробитой двойной двери, грохот падающей штукатурки… Гирогенератор сорвало с подвеса, он сделал несколько оборотов по комнате, не оставив без внимания стены и потолок, снёс пару люстр и скрылся сквозь двери и стекло коридора в неизвестном направлении. Отверстия в препятствиях повторяли форму мотора чётче, чем в диснеевских мультиках.

А мы потом ремонтировали кабинет и пересдавали практику на менее опасных предметах.

Перед отпуском помер основной шлюз. Прям совсем перед отпуском. За час до отпуска, если быть точным. Совсем помер — мама на 478-м сокете сказала: «Всё, хватит, на тебе вздутые кондёры на цепи питания процессора, а я пошла на кладбище». Нет, резервный перехватил поток на себя, но как-то не комильфо же. Пришлось в темпе поднимать из того, что было.

Итак, встречайте: пара шестиядерных «ксеонов», 24 гига оперативы, 10-й рейд на шести SAS-дисках и хорошем контроллере LSI. Машинка под управлением любимой FreeBSD раздаёт интернет и считает трафик полусотни пользователей.