На заметку будущему режиссёру: если великий какер сидит в тёмной комнате перед компьютерным экраном и смотрит на него, редактируя текст, то каким количеством пикселей будет освещён его, какера, нос? Правильно — всеми. Нос — штука выпуклая, заметная; справиться с заметностью носа способен только великий тёмный ситх Волан-де-Морт, решивший этот вопрос сталинскими методами. А сколькими пикселями будет освещён лоб? Правильно, тоже всеми. А щёки? Тоже всеми! Человек-то прямо на экран смотрит, поэтому нос не создаёт тени. А какая в таком случае должна быть разница между освещённостью лба и подбородка, если на экране развёрнут текстовый редактор, где светимость каждой строки примерно одинакова? Совершенно верно, никакой. Ну, или почти никакой.

Так почему же вы, режиссёры, позволяете себе идти против светлой истины и демонстрируете нам, сирым зрителям, текст программы, проецирующийся на лицо увлечённо программирующего какера?

И я бы понял, если бы такой прокол допускали только в отвязных комедиях уровня «Хакеров», где юная Анджелина Джоли одним движением наманикюренного ногтя взламывает Самый Главный Сервер бухгалтерии Секретной Службы, а другой старшеклассник, добыв из «Корзины» кусок кода на ассемблере, в точности дописывает вирус до конца. Но ведь в глубокой философской драме «Матрица» братья Вачовски сделали то же самое…

Кстати, тому же будущему режиссёру: traceroute и ping — это не средства программирования, и их вывод не считается текстом программы. И View Source в браузере — тоже. Если так уж нужно показать именно текст и именно программы, дизассемблируйте какой-нибудь notepad.exe, и пусть главный герой с умным видом на это смотрит. Вам всё равно, а мы, зрители, углядим с детства знакомые mov и jmp, проникнемся уважением к великому таланту программиста и восхитимся гениальностью человека, способного писать на ассемблере без комментариев.

Как-то выпала мне удачная возможность уехать на пару семестров поучиться в США. Дома оставались младшая сестра и мама. Уезжая, наказал им ежемесячно и аккуратно платить за интернет, чтобы не потерялась связь со мной по скайпу. В их распоряжении оставались комп и ноутбук с домашней вайфай-сеткой.

Уехал, отучился, вернулся на прошлой неделе и вчера достал из почтового ящика петицию от провайдера с суммой долга в почти пять тысяч деревянных.

— Что за?!..

Родичи сделали милые глаза и сообщили: мол, забывали как-то. Да и зачем платить, если интернет всё равно никуда не пропадал?

Героический роутер на букву Ц ни разу за полгода не уронил подключение.

Она — программистка. На Python. Молодая. Незамужняя. Разместила в интернете объяву. Откликнулся мужчина, который, по его словам, «давно ищет себе компьютерщицу, потому что они домоседки и по мужикам не шляются».

На первом знакомстве ухажёр попросил её помочь пройти уровень в Angry Birds. Она сказала, что не умеет в них играть и что её сфера деятельности — Python.

Мужчина ответил, что никакая она не компьютерщица, а обманщица, раз в Angry Birds играть не умеет, а в «Питона» он играл ещё, когда ходил пешком под стол, на папиной «Электронике КР-03».

Задумал гендир автоматизировать наше учреждение общепита. На первом этаже кафе, на втором — бильярд с баром. Дескать, сделаем общую сеть, на кассах компьютеры поставим, вайфай в зале, официантам КПК вручим для оформления заказов, терминалы там переносные для банковских карт закупим и всё в том духе. Сказано — сделано. Закупили всё необходимое, составили план — и понеслось.

В первый же день выяснилось, что единственно пригодное место для монтажа шкафа с аппаратурой находится рядом с бухгалтерией на стене. Стена будет снесена во время грядущего ремонта и перепланировки. Также будет разобран потолок «Армстронг», над которым планируется тянуть витую пару. Два часа споров и доказательств ни к чему не привели, замгенерального безапелляционно заявил: «Делайте, потом разберёмся». Ну что ж, делать — так делать. Две недели тянули, настраивали, подключали. Наконец работы были закончены, замгену продемонстрировали работоспособность новой сети, тот остался доволен.

Не прошло и трёх дней, как набежали джамшуты с перфораторами, кувалдометрами и прочими высокотехнологичными приборами. Спустя два дня помещение выглядело так, будто снаружи его обстреляли танками, а внутри взорвали пару десятков гранат Ф-1. Крушили всё без жалости и сострадания, оборвали все провода, выкорчевали розетки. Несчастный электрик ушёл в запой, когда увидел, что от его новой проводки, специально по нашей просьбе протянутой к шкафу с аппаратурой, ничего не осталось. Вырванные с корнем кабели вылетали в окно вместе с кусками бетона и кирпича прямо в кузов самосвала. Туда же летели куски ранее заботливо уложенного кабель-канала. Пара свитчей, испуганно прятавшихся над потолком, просто растворилась в вакууме; дальнейшая судьба их оказалась неизвестна, и они были объявлены без вести пропавшими.

На сегодняшний день ад продолжается. Снесены стены, замурованы окна, лесами и стремянками оторвано всё, что свисало с потолков. О восстановлении сети не может быть и речи. Генеральный ещё не в курсе того звездеца, который устроили строители. Чувствую, крайними окажемся мы с напарником, потому что не предусмотрели и не доложили. Да, и замген, друг генерального, по определению не может быть виноватым.

Вот и что это? Глупость? Да вроде бы нет, замген не дурак. Жажда прибыли? Тоже нет — не особо и прибыльно это всё вышло. Может, это погоня за техническим прогрессом, ослепляющая и одурманивающая настолько, что люди перестают обращать внимания на очевидные вещи?

Раз уж пошли тут темы про художественные фильмы и компьютерные ляпы, добавлю ещё одну дюже идиотскую историю, которую я в одном из таких фильмов однажды наблюдал. Название фильма, к сожалению, не знаю: телик не смотрю, случайно эпизод увидел. Поржал зато от души.

Дело было так. Какой-то детектив что-то там расследует. Занесла его нелёгкая в туннель метро. Он там, понятно, бродит, ищет что-то одному ему известное. Всё следует классическому голливудскому сценарию.

Где-то вдалеке внезапно материализуется надвигающийся поезд, от которого отважный детектив бодро улепётывает, самоотверженно игнорируя все ниши, куда можно было бы сныкаться, — и так до того самого захватывающего дух момента, когда поезда ещё не видно, но режиссёр уже дал понять зрителю, что пипец уже рядом и неизбежно надвигается.

Прятаться дядьке некуда, но он проявляет техническую смекалку: находит закреплённый на стене железный ящик и открывает его. Камера крупным планом показывает какую-то древнюю материнскую плату с явным отсутствием процессора и пустыми слотами оперативной памяти, а также несколько ISA-слотов, забитых неизвестными мне платами расширения. Герой достаёт металлическую скрепку и начинает водить ей по плате, пытаясь закоротить одному ему известные контакты. Что-то идёт не так, и его действия не оказывают никакого влияния на надвигающийся поезд, свет которого уже брезжит из-за поворота. Ввиду складывающейся экстремальной ситуации, представляющей реальную угрозу здоровью, дядька начинает выдёргивать из слотов платы расширения, отчего в самый последний момент стрелка переводится, и поезд уезжает в неизвестном направлении. Победа!

Ставили недавно в госконторе оборудование. Звонит их сисадминище (кстати, очень приятная молодая деваха) и начинает наезжать: мол, вы нам в стойку навтыкали своё железо, а у нас от этого сеть упала!

Достал тестер, протестировал линию — всё зашибись, гигабит тянет, только админша уже ищет весло и кастет (бубна не заметил). Стал спрашивать, что именно не работает. «Не можем подключиться к серверу терминалов!» — рапортует воительница IT с ледяным снайперским спокойствием.

Обратил на него внииание. Компактный такой сервачок спокойно стоял в стойке, дожидаясь, когда его соблагоизволят включить кнопкой Power и подключить патч-кордом к свитчу.

Работая на крупном промышленном предприятии, я уже давно смирился с тем, что принтеры у нас — расходные материалы, что закупаются они сотнями и после первой же поломки утилизируются на запчасти для своих более удачливых коллег.

Я давно перестал мучить начальство пустыми просьбами о покупке промышленных принтеров. Опыт показал, что в наших условиях что дорогущий промышленный принтер, что простая настольная «буханка» живут одинаковое время.

Я давным-давно не удивляюсь тому, что установить драйвера на принтеры с прилагаемого компакта невозможно без помощи шамана в десятом поколении, а дрова, скачанные с сайта, ставятся за пару десятков секунд и не вызывают проблем.

Но как можно объяснить тот факт, что последняя партия купленных нами принтеров, чей запуск в производство состоялся только в марте этого года, а сама партия выпущена в августе, оказалась укомплектована диском с драйверами, релиз которых случился аж в позапрошлом январе, при том, что самая свежая версия драйверов датирована июлем этого года?

И ещё один вопрос к компании, которая любит утверждать, что их техника опять стала персональной. Как вы объясните тот факт, что эта нехилая куча принтеров, обклеенная тучей наклеек «Для продажи в России и CIS», в базовой прошивке имеет один-единственный язык, и тот почему-то немецкий?

А про сервис-мануал на венгерском я вообще промолчу.

Я обычная секретарша со знаниями линукса и винды на уровне опытного пользователя. Работаю в учебном заведении. Наступило моё любимое время года — нет, не осень, а аккредитация. Любимая она потому, что люди, которые технику проверяют, очень забавные.

Заходит тётенька, просит открыть компьютерный класс, чтобы проверить, сколько там компов. Компьютерный класс у нас маленький: всего шесть системных блоков, из которых работают всего четыре. А мониторов у нас семь. Почему семь? Один для сервера, который в шкафу стоит (сгорел уже давно, списали, а новый ещё не дали). Я покорно открываю дверь, заходит тётенька и с умным видом начинает ходить по аудитории.

— Так, компьютеров у нас раз, два, три… семь штук! А в документе написано, что шесть. Откуда у вас лишний?
— Компьютеров у нас шесть, а мониторов семь.
— Так монитор же и есть компьютер!
— Монитор — это монитор, а на системном блоке хранится вся ваша информация, программы, документы. Без системного блока монитор работать не будет. Могу включить компьютеры, показать.
— Вот ещё! Не надо мне ничего показывать, я и так вижу. Коробочек шесть, а компьютеров семь.
— Коробочек… В смысле, системных блоков у нас действительно шесть, а мониторов семь.
— Ну ладно вам, не врите мне! У вас семь компов, я точно знаю! Я в кино видела. Системный блок не нужен — а знаете почему? Когда в монитор стреляют, он разбивается, и винда слетает!

«Восьмёрка» подкинула проблем. У меня ноут — на нём, как обычно, управление некоторыми функциями ведётся с клавиатуры через комбинации с кнопочкой Fn: громкость-яркость поднять-уменьшить и тому подобное. Есть на ноуте вайфай с синезубом, управление ими висит на комбинации Fn+F1 — вылезает некрасивая менюшка, где можно выбрать, кого включить, а кого совсем даже наоборот. Точнее, я привык, что она вылезает. На других номерных «эфках», кроме громкости-яркости, висят тачпад и камера, режим сна и беззвучность, она же mute. Это всё работает сразу после установки. Но злополучное сочетание Fn+F1, как оказалось, работает один раз и выполняет функцию «выкл». Был вайфай — и нет вайфая. Что самое интересное, нет совсем и надолго. Адаптер класть хотел на установки драйвера и биоса (а это вообще кто?).

Разухабистость плясок с бубном достигла апогея в виде не просто переустановки, а даун- и альтергрейда («семёрка» и Минт). Минт вайфай-карточку сослепу не увидел, а «семёрка» дрова поставила, но они своё название оправдали: заветный синий диод на морде бука так и не загорелся.

К этому времени кончился второй литр пива и обнаружился родной диск Drivers & Utilities от ноута. На нём и только на нём (сайт, сделав морду кирпичом, отморозился) обнаружилась скромная утилитка, которая обрабатывает комбинации с кнопкой Fn. Скромная она только по размеру и незаметности, как оказалась, так как только она может включить вайфай-карту на этой шайтан-машине. Никакие другие средства не помогают.