Вчера нашу контору — провинциальное рекламное агентство с широкоформатным плоттером — навестила представитель системы образования, опрятная женщина лет 35–40. Дама принесла на флешке пособие на распечатку: «Мне в кабинет плакат надо, два на метр».

На флешке оказался вирус, с плотоядным писком сожранный «нодом», и многостраничный вордовский документ, в котором и располагался искомый «два на метр». Дотошная женщина в «пейнте» нарезала фотографию кусочками и разместила их в вордовском файле. «Я же, — говорит, — не знала, что можно целое принести!» Очень уж ей было интересно, как мы без швов листы формата A4 склеиваем...

Досталась нам на обслуживание одна госконтора с весьма, скажем так, неухоженной IT-структурой. Забавностей и несуразностей в этой связи возникает великое количество, вот одна из них.

Сидим с напарником, потихонечку выполняем заявки, и вдруг пропадает интернет. Сначала списали на очередные проблемы у провайдера, тем более что накануне таковые имелись, однако провайдер от обвинений успешно отбился. Лезем на «Ису», смотрим — ага, «сетевой кабель не подключен». Идем в серверную смотреть, в чём дело. Стоит сказать, что местное царство кулеров, витой пары и светодиодов являет собой концентрированное собрание решительно всех советов о том, как не надо делать серверные. В частности, понятие «cable management» у создававших это чудо инженерного искусства явно находится в лингвистическом блэклисте. Кабель действительно обнаруживаем отключенным — чуть позже выяснилось, что вынул его с непонятной целью некий инженер, приезжавший проводить профилактические работы.

Напарник втыкает джек обратно — безрезультатно. Ребут — ноль эмоций. Лезу за стойку, чтобы проверить самолично. По пути задеваю ногой какой-то шнур и незамедлительно получаю по голове свитчом и провайдерским модемом, сорвавшимися с полки. Матерюсь, подключаю обратно вылетевший из модема «питальник», и — о чудо! — инет благополучно поднимается.

Я это всё к чему: господа админы, если вам вдруг стало лень делать хорошо — хоть травмоопасно не делайте! Или вешайте при входе каску, а?

Работал я некогда инженером в телефонной компании в одном закрытом городке. Как правило, в режимных городах такие услуги предоставляют градообразующие предприятия, поэтому внутренний порядок, касающийся ИТ, был повёрнут с ног на голову.

У телефонных операторов есть традиция отключать злостных должников за неуплату. Вот и мы отключали «физиков», то бишь физических лиц — с «юриками» были отдельные разговоры. Наше ПО часто подглючивало, особенно этим страдали параметры, определяющие наличие долга.

В один прекрасный день обнаружилось, что софт отключил тех, кого не надо, а настоящие должники злостно проигнорированы. План горит, разбираться некогда — включили всех поголовно. Я быстро сделал выборку текущих должников и отдал полученный список сменному персоналу станции длы отключения линий вручную.

Через несколько часов до меня дошла смутная мысль, которая подтвердилась звонком начальника, что помимо «физиков» было произведено отключение «юриков». Это вроде бы плохо, но они же должники!.. Ладно, надо их включать обратно. Делаю выборку, опять отдаю список на включение сменщикам. В это время генеральный директор компании выслушивает в свой адрес по телефону маты от гендиректора филиала крупного банка. Маты по цепочке передаются на нижестоящего начальника и так далее — меня едва-едва удалось отмазать, сославшись на ошибку программы.

Через несколько месяцев я случайно узнал, что в период, пока «юрики» были изолированы от внешнего мира, местный РОВД был поднят на уши, а у каждого банкомата злополучного %bankname% стояло по паре крепких ребят с оружием, чтобы банкоматы не стащили. Оказывается, охранная сигнализация этих банкоматов связывалась с центром как раз по отключенным телефонным линиям.

Стыдно, конечно, но всё же — платите за связь вовремя!

Дело было в эпоху царствования 386-х — в то время IT-ориентированных людей было намного меньше, чем нынче.

Сотрудник одной из кафедр нашего института написал прикладную графическую программу для визуального отображения результатов расчёта математических моделей своей научной работы. Завершив отладку, для демонстрации работы программы он пригласил в вычислительный центр кафедры своего научного руководителя, многоуважаемого профессора, представителя старой школы и старой закалки. Усадив его рядом с компьютером, сотрудник в руку мышку и со словами «смотрите, как она работает» принялся задавать различные параметры расчётов.

Через десять минут его прервал недоумённый возглас профессора: «И долго мне ещё на это смотреть?!» Оказывается, всё это время тот сосредоточенно следил за... мышкой.

Работал админом на какой-то айтишной конференции. Зовут меня — как обычно, «компьютер не работает».
Прихожу и вижу десятка три человек, сгрудившихся над столом и бурно что-то обсуждающих. Проблема заключалась в том, что текст, находящийся за курсором, по мере набора удалялся. Все «грамотеи», половина из которых — сертифицированные специалисты Микрософта, уверены, что на машине бушует вирус. Самый проворный уже запустил с флешки свой антивирус.

Нервно распихав «специалистов», пробираюсь к клавиатуре «сломанного» компа и демонстративно нажимаю на Insert. Один из сотрудников, возмущённый моими действиями, аж закричал: «Ты не тыкай, а подожди, пока антивирус доработает!» Меня накрывает. Ехидно бросаю: «А ты дипломы Микрософта купил, умник?»; со злостью выдираю кнопку Insert и удаляюсь к себе на этаж.

На следующий день агрессивный сотрудник извинился и купил мне пива, а я по почте отправил ему ссылку на сайт с описанием функциональных клавиш.

Ищу работу, обошёл уже не один десяток фирм. В одной из них понравилось всё за исключением того, что дела мне никто передать не сможет — сисадмина в компании не было уже долго.

Первый день испытательного срока. Начинаю осмотр владений. Стены серверной обклеены демотиваторами, а сами машины украшены наклейками с покемонами. Самый мощный боевой сервер (который, как выяснилось, бился током) венчало изображение Пикачу, а на древнем роутере с виндой кокетливо изгибал хвост Слоупок.

Спрашиваю у работников, что ж за человек до меня работал. Рассказывают, что странный был немного — слова коверкал и постоянно говорил спасибо какому-то капитану.

— Наверно, взяли сразу после школы?
— Да нет, 51 год был человеку...

Надо сказать, что вся айти-инфраструктура была в идеальном состоянии, и за два месяца безадминства в фирме не случилось ни одного ЧП. Спасибо тебе, неизвестный битард!

Случилось мне этим летом в Мурманской области заказник сторожить. Изба у черта на рогах, на триста километров в любую сторону ни одной живой души, за исключением многочисленных лосей и медведей. Собственно, работа заключалась в том, чтобы этих самых лосей и медведей из заказника не выпускать. Местных с ружьями благополучно отгоняли мои коллеги в погонах — по этому поводу беспокоиться не приходилось. А как уследить за парой сотен представителей фауны?

Мои предшественники понавешали на несчастных животных радиомаячки. Cидя в избе, можно было наблюдать за перемещениями живности, вглядываясь в движущиеся зелёные точки на экране самопального подобия радара. Существенным недочетом системы было то, что постоянно приходилось отлавливать «севших» животных для замены элементов питания (двух пальчиковых батареек).

Гоняться на вездеходе за медведями мне быстро осточертело, и я решил внести в эту «совдепию» свою админскую лепту. Заказник с трех сторон ограничен водой, поэтому важнее всего было следить за перемещением животных только в одном направлении — к свободе и браконьерам. Работники заказника называли это направление «на севера».

Аккурат по границе заказника «на северах» проходила старая телефонная линия. Естественно, мне остро захотелось воспользоваться этим географическим объектом. Решение пришло сразу же — сделать телефонку источником радиосигнала, чтобы маячки зверей издавали отпугивающий звук при приближении к границе. С материальным обеспечением было плоховато, но я справился с задачей — с помощью приличного усилка, раскопанного в клубе местного райцентра, мне удалось пустить по телефонке радио «Маяк».

Некоторое время пришлось потратить на переоборудование животных, но усилия были вознаграждены. Теперь по нашему заказнику бродят звери, у которых на шее всё время что-то бормочет «Маяк». Вдали от телефонки сигнал слабый, а на подходе к границе громкость резко повышается. Удивительно, но когда передают хорошую музыку, звери охотнее подтягиваются к границе!

Работал я некогда в саппорте крупной компании. Как-то раз мне позвонил один из крупных начальников с одной из вечных проблем — вернулся из отпуска и забыл пароль от своей виндовой учётки. Как выяснилось, пароль от администраторского аккаунта он в своё время поменял и благополучно забыл.

Что было делать? Я загрузился с линуксовой recovery-дискеты, сменил пароль его учётки на «123» и поставил наш стандартный пароль для администратора. Начальник, обрадовавшийся было обретению контроля над машиной, зашёл под своим логином, поменял пароль, но вдруг изменился в лице и спросил:

— Это вот так вот легко можно компьютер взломать?
— Нет ничего проще.
— А как от этого защититься можно? — поинтересовался он с надеждой.
— Физически ограничить доступ к компьютеру, — отшутился я.

Кто же знал, к чему приведёт эта шутка? Теперь по вечерам, уходя домой, этот товарищ отключает системный блок и закрывает его на ключ в тумбочку.

Сегодня днём звонят бухгалтеры: флопик, дескать, дискеты перестал читать. Вчера всё работало (ох, сколько же раз я это слышал), а вот сегодня ни в какую. Ладно — беру отвёртки, вскрываю системник. Корпус небольшой, пока половину не разберешь, хрен до чего доберешься, да и то работать приходится в позиции «камасутра и не предполагала». Выкручиваю несчастный запылённый флоппик, развинчиваю и обнаруживаю внутри шторку от дискеты. Обычно они остаются внутри, если дискету вытаскивать рывком. Предъявляю запчасть бухгалтерам: «Ну и что это такое?» Невинные глаза: «Мы ничего не зна-аем, вчера же всё работало, а вот утром отказалось!»

Замечаю на столе, видимо, ту самую дискету без шторки. Ярко представилась картинка: дискета ночью заползает в привод, шебуршит там, после чего с криком «Банзай!» вылетает из него, оставив внутри важную часть своего тела, из последних сил заползает на стол и умирает там в гордом одиночестве, никем не понятая, но совершившая великое дело.