Звонят мне как-то со склада — компьютер, говорят, сильно гудит. Утащил к себе, разобрал, всё почистил, вентиляторы заменил. Смотрю: корпус грязноват. Взял и отмыл — от меня не убудет. Отнёс назад, поставил, подключил — тишина!

Через полчаса звонок от другого кладовщика. В голосе злость: «Зачем вы нам другой компьютер поставили? Нам наш надо». Я слегка в замешательстве; спрашиваю, как определили. «Наш был серый и гудел». Лишь инвентарный номер помог убедить.

Кому что снится, а мне недавно приснилось, будто я нахожусь на работе и неистово кричу на милую девушку-секретаршу, которая умудрилась поставить на мой комп с Убунту программный комлекс «Блондинка», состоящий из переделанных Ворда и Экселя со всякими красивыми кнопочками и смайликами. Ещё этот комлекс тянул за собой кучу всяких мини-игрушек, которые очень любит прекрасный пол. Девушка хлопает глазками, а я сижу, стучу по клаве кулаком и причитаю: «Как же я это всё теперь буду отсюда выгребать?! В Wine же анинсталлер кривой!»

Шесть часов утра, эхо какого-то праздника. Кто-то ещё продолжает гулять, кто-то уже спит... Сквозь сон начинает пробиваться до боли знакомый звук загрузки игры с кассеты. Сразу вспомнился мой первый «Спектрум», первые игры, первый опыт программирования... И лишь потом пришла мысль: «Откуда?»

Открыв глаза и окончательно проснувшись, я локализовал звук. Источник был на улице, за квартал от моего дома. Голова после праздника соображать нормально отказывалась, поэтому я решил выяснить всё на месте.

К машине, возле которой стоял улыбающийся владелец, с ближайших дворов подтянулись люди с одинаковым вопросом в глазах. Местный умелец перепрошил сигнализацию — стоило только зацепить авто, как сигналка начинала издавать с детства знакомые звуки загрузки. А сейчас парень искал, с кем бы попить пивка, и сам пнул машину, чтобы вызвать «единомышленников». Правда, потом ему пришлось отсеивать местных пенсионеров, но это не суть важно.

Мелодию эту я себе поставил на будильник — теперь на работу проспать невозможно.

Идёт по коридору мне навстречу наш гламурный бухгалтер-блондинка. Хорошая девочка, пусть и из стана вечной головной боли сисадмина. Идёт в маечке с таким тоже всем из себя гламурным пингвинчиком. И понимаю я, что пусть пингвинчик и с розовыми лапками, а не жёлтыми, и с сердечком из стразиков на брюшке — но Такса не узнать невозможно. На груди девочки красовался огламуренный линуксовый маскот.

То ли кто-то просто стырил и перекрасил картинку для принта на майку, то ли они так маскируются.

В давние времена, когда слово «интернет» лишь для немногих было цензурным, принесли мне комп из районного отдела милиции с просьбой срочно восстановить информацию с сорокагигового винчестера. По словам лейтенанта, притащившего системник, восстановлению подлежали «видеофайлы и документы».

С вечера поставил винт в свою машинку, запустил сканирование и восстановление фалов с указанными параметрами, а проснувшись, оценил результаты ночной работы. Когда я увидел, что восстановилось, я специально позвонил заказчику. Лейтенант подтвердил, что это именно то, что им нужно.

В папке «Recovered files» лежало десять гигов отборнейшей порнухи и один документ с бланком протокола.

В техотдел выделили третьего человека. Гонору — выше крыши. Дали простое задание: на выезде настроить человеку гугловский ящик в Аутлуке по IMAP. Потупив слегка, он решил опробовать создание ящика в кабинете, попутно занося «полевые записки» в текстовик.

Это юное дарование сорок минут создавало ящик на Гугле, потом ещё столько же пыталось привязать по IMAP, не включая SSL и не прописывая гугловские номера портов. Человеку двадцать четыре года. Вначале нам было смешно. Потом показали ему FM (тот, который надо RT) — смешно быть перестало. И это зовётся айтишником!

Грустно, господа. Но теперь нам ещё и страшно: парень отправился на первый выезд.

Когда-то я думал, что отлично вожу машину, — до тех пор, как однажды, выходя из такси на подкашивающихся от недавно пережитого избытка адреналина ногах, не понял: а водитель-то в зюзю, и руками машет не на меня, а чёртиков с руля сгоняет. Тогда я понял: вот где мастерство, которое не пропьёшь.

Очень долго я думал, что отлично знаю свой город, — до тех пор, пока не начал подрабатывать на такси. Теперь я действительно знаю город, но как прежде — уже не думаю.

Еще я думал, что неплохо изъясняюсь по-английски, — до тех пор, пока не приключилась необходимость пообщаться с латышами, наотрез забывшими русский язык. Мои знания укрепились латышским вариантом английского, но помня, что есть ещё немало гордых наций (и не только в Прибалтике), в анкетах я пишу, что мой уровень английского — «учу».

Лет двадцать пять я находился в счастливой уверенности, что хорошо программирую. Эту ложную, как выяснилось, уверенность вскормили во мне опыт программирования всего — от станков и роботов до распределённых информационок глобального масштаба. Иллюзию разрушили результаты дочкиной контрольной работы по информатике, задания по программированию в которой чадо выполняло под мудрым руководством своего папули, свято верящего, что главное правило в программировании — «необходимо и достаточно».

Оценку ребёнку исправили на положительную только тогда, когда в те же 30 строк листинга мы включили килобайт 50 комментов и сменили часть логичного, продуманного, построенного на предварительно просчитанном алгоритме, работающего и проверенного на профилировщике кода на цельнотяпнутый пример из учебника, содержащий несколько грубейших ошибок, которые взаимно компенсируются в определённом диапазоне входных значений. По словам дочки, препод посмотрел сначала на размер исходника, потом нашёл в коде знакомый кусок и со словами «ведь можешь, когда захочешь» поставил ребенку «четыре». Не иначе как учебник и преподаватель засланы из индустриально-диверсионного ведомства.

Придумываю, что писать в анкетах про свой уровень программирования. А ещё прикидываю, остались ли у меня ещё какие-нибудь заблуждения, или всё — повзрослел окончательно, и мне больше не грозят разочарования?

Пожаловался бухгалтер на клиент-банк. Я пришёл оценить ситуацию. «Неправильный пароль либо файл ключа», — сообщала программа в окне ошибки. Естественно, забытый пароль как наиболее вероятную проблему я попытался исключить в первую очередь. На все мои вопросы бух отвечал, что пароль он помнит в точности, и в доказательство показывал запись в блокноте. Я проверил файлы ключа на целостность, восстановив их из бэкапа. Позвонил в саппорт; выяснилось, что единственный способ получения нового файла ключа — поездка в банк.

Притащив злосчастный файлик, я тотчас же запустил программу. «Неправильный пароль либо файл ключа». Только я приготовился брать бубен и приносить жертвы древним богам, как вдруг бухгалтер вспомнил другой пароль. Самое удивительное, что пароль состоял из одного символа — единицы.

На первой паре по программированию девочка-лаборанточка вносила наши имена в компьютер.

— Какое интересное имя: Артемий! Никогда раньше не слышала.
— Не может быть. Зайдите на Яндекс, там внизу написано: «Дизайн — Студия Артемия Лебедева».
— Так это были вы?!

Так не хотелось её разочаровывать...