Сижу дома вечером 8 марта, медленно потягивая кружечку добротного эля. Забегает техник провайдера.

— Слушай, я в вашем доме заменил свитч на новый и пережал кабеля, давай на твоей машинке протестируем? Заодно и пивка попьём — праздник же.
— Давай.

Сказано — сделано. Загружаю свой компьютер, на экране появляется логотип одной из версий линукса. Техник восклицает:

— Я отказываюсь работать на нестандартном оборудовании с нестандартными юзверями и нестандартным пивом!

...и достаёт свой ноутбук с ХР и пару банок пива.

История эта началась года два назад. Мой друг увлекался моддингом и подбил меня и мою тогда ещё будущую жену на моддинг мышек. Сделали всё быстро и весело: вместо стандартных красных светодиодов впаяли ультрафиолетовые. Получилось красиво, но появился недостаток: мыши стали очень требовательными к рабочей поверхности.

Сначала я спасался тем, что на коврик для мыши положил лист белой бумаги. Помогло, но ненадолго. Потом в ход пошла упаковочная бумага. По ней мышь ездила отлично, но в скором времени бумага износилась, и курсор снова начал дрожать. Наконец мышь переехала на простыню на кровати. Кровать стояла вплотную к компу и почти никогда не заправлялась, поэтому решение было удобным. Но и здесь мышь через некоторое время стала ездить плохо. Как выразился один мой друг, у грызуна стал вырабатываться иммунитет к рабочей поверхности. В конце концов мне это всё надоело, и я впаял вместо ультрафиолетового светодиода оранжевый: и красиво, и работает неплохо.

У будущей жены таких проблем не было. Сидела она в кресле, неудобном для работы за компом, и мышь возила по ноге в джинсах. Когда и у неё мышь начала барахлить, я решил проблему несколько радикально, купив ей новую хорошую лазерную мышку.

Когда мы наконец поженились, ко мне вместе с женой переехала её лазерная мышка. Так как специального компьютерного стола не было, то мышка возилась по табуретке или по кровати. На этот Новый год любимая подарила мне коврик для мыши — и не просто коврик, а Ковёр, Его Ворсейшество. По нему мыша ездила вполне неплохо, но уж больно дёргано, поэтому я вернулся к кровати с табуреткой. Как-то нехорошо получалось, что подарком жены я не пользовался, и решил я всё-таки обратиться в интернеты за решением проблемы.

На найденных форумах советы не отличались разнообразием: все советовали сменить мышь на что-нибудь очень дорогое и очень качественное, а также купить не менее дорогой и специальный коврик. Утверждали, что по ворсистым коврикам лазерная мышь не будет хорошо ездить ни за что и никогда. Я сначала расстроился, а потом обнаружил среди всех этих советов один, который мне в итоге и помог: протереть сенсор от пыли. Зря я, наверное, ультрафиолетовый светодиод выпаивал.

Некогда я выписывал известный компьютерный журнал. На днях попался на глаза старый выпуск. Среди прочих статей я обнаружил новость, расхваливающую мышь с корпусом в форме пингвина:

При первом взгляде на мышь, появившуюся в ассортименте %companyName%, становится ясно: трудно найти лучший подарок энтузиасту ОС Linux. Пингвиномышь (или мышепингв) имеет узнаваемую форму, хорошо подходящую для работы левой и правой рукой. Заявлена совместимость с Windows 98, 98SE, 2000, ME, XP.

Производитель мыши и автор новости явно друг друга не поняли.

Брат купил ноут eMachines с линуксом на борту. При старте спрашивает пароль. И так, и сяк, всю документацию на предмет пароля пересмотрел, перебрал кучу вариантов — глухо. Плюнул, решил вернуть в заводское состояние — всё одно ноут только из магазина и ни разу не использовался. Установка пошла. Форма ввода рутового пароля и ремарка: «Пароль по умолчанию: 12345678». Раньше никак нельзя было сказать?

Ещё была гарнитура беспроводная, при подключении спрашивала пин-код. Та же история с подбором. Нашел ответ в сети: 8888. Обидно, что я перебрал варианты от 0000 до 7777 и на этом сдался. Интересно, чем руководствуются производители при выборе?

Еду с полузнакомой девушкой на последней электричке домой в Питер. Ехать нам очень долго, посему сидим и мой «Самсунг» слушаем. Плеер садится — как всегда, не вовремя. Достаю ноут из сумки, но музыки на винче у меня совсем мало. Скинуть с плеера или хоть немного зарядиться не удаётся: в рюкзаке шнура для плеера нет, только случайно оказавшиеся там обрезки известно какой пары.

Электричка останавливается, видимо, пропуская товарняк. Шарясь по ноуту в поисках музыки, замечаю, что горит значок доступных беспроводных сетей. Обнаруженная сеть носила характерное имя «dlink»; пароль «12345678» я подбираю с первой попытки. Мысленно поблагодарив хозяина сети, лезу в поисковик и успеваю нашарить на каком-то иноязычном форуме распиновку кабеля.

Электричка трогается. Достаю нож, витуху и изоленту. Глаза девушки медленно округляются. Приклеиваю плеер изолентой к ноутбуку, зачищаю жилы, аккуратно подтыкаю в разъём на плеере. Разламываю дохлую флешку, отрываю штекер и втыкаю перекрученные провода. Из динамиков ноутбука раздаётся ритмичный перебор гитарных струн.

Общежитие местного универа. Все специальности разделены по этажам; на четвёртом расположились программисты и системщики. Раньше айтишники квартировали на четырнадцатом, но ценой неимоверных усилий и кровопролитных сражений пробились на четвёртый этаж. Зачем? Я расскажу.

Напротив общежития располагается кафе с вайфаем. Пароль от точки доступа написан на чеке и меняется каждый день. Заходите в кафешку, покупаете чашечку кофе (самую дешёвую, за 5 гривен — студенты же) и получаете заветный чек. Балкон, который находится к кафе ближе всего (тот самый четвёртый этаж), увешан точками доступа и антеннами разного цвета, размера и формы.

Каждый день кто-то становится дежурным по интернету. Нужно встать чуть раньше, до занятий пойти в кафе, купить чашечку кофе, после чего на чёрной доске в коридоре написать красиво и внятно пароль сегодняшнего дня. Витая пара уже разведена по комнатам, старшекуры строго следят за её целостностью и прививают бдительность младшим.

Дежурят уже седьмой год.

Много тут историй про убитые системы на ноутбуках и нетбуках: иногда весёлых, иногда печальных. Пляски с бубном, «живые CD»... А зачем такие мучения? Если уж всё равно форматируете жесткий диск, почему бы не восстановить систему из образа, который почти любой производитель ноутов вшивает в жёсткий диск?

А для тру-ремонтников повторю одну хорошую фразу советских сантехников: «Я не могу починить навсегда тот унитаз, который приносит мне деньги».

Стою в супермаркете, жду своей очереди. Подходит знакомый — оказывается, охранником тут подрабатывает. Ну, поговорили немного и плавно стали переходить к моей любимой теме — линуксу. Показалось мне, что парень новичок, но не безнадёжный. Зашёл разговор о нестандартных дистрах и LFS.

— Ты каким пакетным менеджером пользуешься?
— Да вот Семёнычем.

Сначала я крепко подвис, но потом смеялся до слёз. В некоторых супермаркетах ради комфорта покупателей существует специальный работник, который помогает укладывать продукты в пакеты. sudo семёныч install кефир — удобно ведь!

Я знаю очень многое о жизни коллектива. Я — сотрудник отдела кадров и юрисконсульт предприятия. Вот некоторые наблюдения.

Барышня. 25 лет, стройная, красивая, будущая акула бизнеса. Папа — непонятно кто на чёрном джипе, мама — кандидат важных наук и работник областной администрации. Работает девушка в нашем бизнес-подразделении и приносит конторе неплохие деньги. Прекрасно понимает свою значимость для фирмы и иерархическое положение: перед начальством подчёркнуто вежлива и любезна, а подчинённым спуску не дает и строит их, как может, а может она многое: умная, зараза. К айтишникам относится пренебрежительно и не скрывает этого: вы, мол, лишь средство обеспечения меня средствами производства, а зарплата платится вам с принесённых мною конторе денег. Но корень лежит глубже: она не приемлет их отношение к жизни и, как следствие, внешний вид.

Рубаха-парень, заместитель главного айтишника. 28 лет, вроде не урод, пузо не отрастил, следит за исправностью сложных технических устройств и закупками. Чувство юмора есть, свитеров не носит, но джинсы и немаркая рубашка — его основной гардероб. Оба наших героя не обременены узами брака и вообще, как я понял, второй половиной. Одной некогда, другому не до того.

Дело было 14 февраля. Это не только праздник всех влюблённых, но и неофициальный день компьютерщика: первый ENIAC заработал именно в этот день. Очередная выволочка за закончившийся в неудачный момент тонер и адекватный ответ: «Я не контролирую расход тонера в печатных устройствах». Гневный взгляд барышни и лёгкая ухмылка молодого человека привели к спору, содержание которого приводить не буду, но суть такая: парень ходит неделю в костюме и без отрыва от производства несколько часов в день работает непосредственно в подразделении, возглавляемом девушкой, чтобы понял, как деньги зарабатываются; она, в свою очередь, помогает с закупками новой техники, анализируя рынок поставщиков, и участвует в работе с отделами предприятия по вопросу оптимизации затрат на расходники. Больная тема для среднего предприятия, скажу я вам. Целью спора было дать понять, что работа каждого — не сахар, и каждый должен делать, что умеет, и не лезть в дела других. Получилось чуть-чуть по-другому.

День первый. Айтишник стал звездой бизнес-подразделения и предметом воздыхания секретарши начальника. Производственных успехов нет. Барышня вусмерть разругалась с двумя поставщиками, назвав их жуликами и пообещав накатать телеги в налоговую и прокуратуру.

День второй. Айтишник раскритиковал порядок работы внутри отдела и предложил сократить количество сотрудников, «зарабатывающих деньги». Замечания заинтересовали руководство. Барышня сначала хотела в отместку уволить парочку компьютерных дел мастеров, потом принять на работу в дополнение к уже имеющимся ещё троих, потом успокоилась и взялась за отделы и расходники. Все сотрудники в ужасе считают, как каждый из них мог потратить по 600 листов бумаги за неделю, куда она ушла и почему на компьютерах объём разделов с личной информацией вдвое превышает объём рабочей документации и программ.

День третий. Секретарша начальника уселась в мини-юбке на стол перед айтишником и нагло флиртует (вызвана звонком на мобильный неведомо как узнавшего об этом безобразии директора). Барышня с удивлением выслушивает конструктивную критику относительно некоторых аспектов своей работы. За два дня подписан контракт с поставщиком железа на тот же объём и ассортимент, но с ценой на треть меньше.

День четвёртый. Айтишник всё реже появляется у себя в кабинете, пропадая в бизнес-подразделении, так как барышня организовала его подчинённых на выполнение дополнительных работ, взамен избавив их от «обязанности» тестировать отремонтированную технику «Контрой» и «Батлфилдом». Айтишник как бы не возражает. Макияж самой барышни становится более ярким, одежда — более открытой. Обращаются герои друг к другу по имени, деловой тон стремится к нулю.

День пятый. Суббота. На работе я и директор. Приключилось маленькое ЧП, и потребовалось присутствие некоторого количества работников. Ни барышня, ни айтишник телефоны не берут, причём последний у меня вчера выспрашивал координаты уютного и приличного ресторанчика. Окончательные выводы делать нельзя, но…

Сейчас, когда производственные вопросы улажены, я печатаю эти строки, улыбаюсь и думаю, что возможностью открыть для себя и в себе что-то новое и узнать человека с другой стороны пренебрегать не следует.