Только в россии

Недавно приходит заказчик в контору и заказывает сайт. Несложная визитка на CMS — делов на пару-тройку часов для понимающего человека.

Сделали, сдаём заказчику. Как назло, в этот же день отозвали лицензию у его банка. В общем, застали мы заказчика на складе рядом с палетой водки в ещё вменяемом состоянии. Вникли в ситуацию — и тут дизайнер говорит:

— Может, бартером?
— В смысле?
— Ну, Новый год скоро, проще деликатесами тут затариться.

В общем, поработали за еду, блин. Хотя жаловаться грех: набрали мы прилично.

В 2009 году во всех бюджетных учреждениях нашего края по воле Министерства финансов началось внедрение ИС «Криста» — глючной, недоработанной и полной багов проги, которая вроде бы должна была облегчить работу местных казначейств. Связь с серваками казначейств, естественно, велась по телефонной линии.

Поставить-то поставили, но выяснилось, что в некоторых сельсоветах телефонная линия или напрочь отсутствует, или же настолько хреновая, что соединение обрывается по пять раз за минуту. Пришлось тётенькам-бухгалтерам таскать свои компы за сто километров в районный центр, там подрубать их к локалке казначейства, делать свои платёжки, чеки и прочее, возвращаться назад, распечатывать их в бумажном виде, заверять и вновь шуровать (на этот раз с бумажками) в казначейство в райцентре, ибо без этих бумажек платёжки и всё остальное не пройдут. Век информационных технологий, ёпт!

Во время оно, а именно в 95-м году, довелось мне делать один забавный проект на железной дороге. Есть при любой железной дороге путевые части (ПЧ). Ну, такие подразделения суровых оранжевых мужиков и баб, которые готовы костыли зубами вытаскивать и руками заколачивать, лишь бы поезда ходили и не падали.

Каждая ПЧ в течение суток дважды (бывает, и чаще) сдаёт отчёты: сколько рельсов уложили, сколько щебня отсыпали. И решило мудрое руководство всех ПЧ местной ЖД до предела автоматизировать процесс. Чтоб не операторы сидели на телефонах и, перекрикивая друг друга, выясняли у заскорузлых пацанов подробности, а культурно файлики передавали. А диспетчеры отписывались указиками.

На тот момент была вылизанная и обкатанная технология обменом файлов: FTN. Вооружившись схемой подчинения ПЧ, я написал левонетовский нодлист, скриптовый конфигуратор тоссера и мейлера, обвязку, которая отчётные файлы сортировала по каталогам, и пачку документации, как всем этим пользоваться. Проект прошёл все инстанции на ура.

Началось внедрение. Софтину поставили на ближайшие ПЧ и в диспетчерскую. Юзеры были обучены, и процесс потихоньку пошёл. Четыре ближайших ПЧ бодро работали и плодили идеально сформатированные отчёты. Циркулярные письма сыпались в эху.

Пришла пора подключать те ПЧ, что подальше от города. И пошли цветочки. Связь через «барышню» удалось побороть наличием на модемах «Зухель» кнопочки ручного ответа. Хрипы, блипы и свипы на пятидесятикилометровых физических парах были преодолены тонкой настройкой недокументированных фич «Зухелей».

Остались неохваченными буквально пара-тройка ПЧ. Связь с ними была настолько омерзительной, что даже «Зухеля» только жалобно попискивали, пытаясь связаться на недокументированном 3200/CELL/V42 с выкрученными до предела уровнем громкости сигнала, нижним пределом чувствительности и эходавом. Пришлось взять бутылку и пойти к связистам. Одобрительно посмотрев на литр «Абсолюта», связные внимательно выслушали проблему. Ответ даже меня, матёрого спеца по модемам, не шокировал (на ЖД я всякого насмотрелся), но крепко ошарашил:

— Ну, с ПЧ N мы тебе, наверное, поможем. Там голос идёт по контактной сети, но мы электриков напряжём — они изоляторы поправят, заземление проверят. А вот с ПЧ N+1 и N+2 мы ничем не поможем. Там голос идёт по нулевой рельсе электрички. А электричка — это такая хитрая штука… Но ты не ссы! Если очень надо, то пусть сначала звонят в ПЧ N−1, а там перезвонят и трубку к трубке валетом приложат. Мы завсегда так делаем!

Работаю в IT-отделе одной секретной компании. В двух словах: внедряем и поставляем всё новое в военные части.

В общем, получили мы жирный контракт на много-много денег на поставку и запуск оборудования. Среди бесконечных рядов цисок, армов и прочей лабуды натыкаюсь на пункты:

Apple iPad 2 3G 64 GB — 4 шт.
Apple MacBook Air — 4 шт.
Назначение: Изучение современных тенденций и технологий для последующего использования в ВС РФ.

Ну, думаю, ладно, чем чёрт не шутит. Но следующий пункт точно убедил меня, что подарки детям военных приносит не Дед Мороз:

Apple iPhone 4 — 16 шт
Назначение: Для обеспечения простой мобильной связью.

Молодцы, конечно! Но как Минобороны, не читая, подписало контракт, для меня загадка.

Я работаю техником в техподдержке одного известного в Нижегородской области провайдера. На днях нужно было созвониться с клиентом по оставленным телефонам и помочь настроить модем, давая пошаговые инструкции. Открываю его порт, а там написано: «АТС-Ендовищи». Позвал коллег. Поглумились, что я нашёл место, где заканчивается весь интернет.

Стал звонить. Сначала набираю сотовый номер. Женский робоголос сообщает в ухо: «На данном направлении перегрузка». Думаю, ладно, есть городской. Звоню по нему — быстрые короткие гудки. Пытаюсь набрать через пару минут — гудки нормальные, но связь обрывается через десять секунд.

Я дозвонился до абонента только через пять минут, с шипением в трубке кое-как настроил модем и с лёгкой совестью отключился. Зато теперь я знаю, что не только интернет, но и вся связь мира кончается в маленьком поселке с режущим слух полуанглийским названием.

В диких девяностых я работал на одну контору. «Маски-шоу» тогда налетали, как месячные у студентки: нерегулярно, но стабильно и часто. Рубильник, гасящий компы всей конторе, затёрся, а товарищ, на нём сидящий, задёргался и начал грозиться увольнением.

Шеф предложил системники аккуратно «встроить» в столы, а на видные места поставить пустые корпуса. Ну как пустые — доверху засыпанные строительным мусором, который у нас с ремонта остался. Полный набор входящих проводов и кабелей мы обеспечили — кто там будет смотреть в «паутине», откуда что идёт?

Февраль, питерский двадцатиградусный мороз. Залетают злющие «маски», вся сеть гаснет. Вспоминая наших матерей, замёрзшие и озверевшие мужики в форме выносят пудовые системники в неизвестном направлении.

1988 год. Кооперативная компьютерная компания. Тянем сети, настраиваем жуткие устройства с таинственным названием «модем» и так далее. Я пишу на ассемблере некую систему для мгновенного общения, вроде аськи, только для DOS и на восемь лет раньше. Всё вроде бы работает, но как-то криво: то окно не выскакивает, то кракозябры лезут, то ещё что-то, и так уже месяц.

Воскресенье, поздний вечер. Глаза красные, ни хрена не работает. Рядом ещё двое, у них тоже не работает, но другое.
Открывается дверь, заходит Володя, наш монтажник. Весёлый уже. «Вот, мужики, я тут вина хлебного принёс, повеселитесь!» — и ставит на стол ящик русской. Мы отнекиваемся, но тут входит Саша с коробкой шмали. Мы плюём на всё и ударяемся в веселье.

Наутро (ну, часа в три дня) я прихожу в контору, сажусь за комп, запускаю и обнаруживаю, что всё работает. То есть не просто работает, а идеально работает. Поворачиваю голову к соседу слева. У него такое же выражение лица.

— Всё работает?
— Ага.
— А когда?..
— А кто?..

В углу просыпается Саша.

— А вы что, вообще ни хрена не помните?
— Не-а.
— Вы вчера после пятого круга договорились, что махнётесь не глядя. Потом сели за компы друг друга и за полчаса всё сделали.

В одной из московских пиццерий наконец-то появилась форма для онлайн-заказа. Решил попробовать, так как у них даже при десятом заказе приходится диктовать полностью адрес и телефон, а вечером сложно дозвониться. Ввёл в форму адрес, телефон, e-mail и содержание заказа, отправил.

Через 25 минут перезванивает оператор. Просит подтвердить заказ и продиктовать адрес доставки, так как у них… «неразборчиво написано»!

Диалог проектного менеджера и начальника службы эксплуатации:

— Сколько серверов нужно для работы этой системы?
— Не знаю!
— Ну, грубо?
— А х#й его знает!