Ситуёвина была стандартной: девочка-бухгалтер жаловалась мне на известную жёлтую программу.

— Я ничего не трогала, оно само сломалось и не запускается!

Предложил девочке запустить программу при мне. Ошибка вывалилась примерно такого содержания: «Неправильное имя или пароль пользователя».

Ещё перед вводом пароля я понял ошибку бухгалтера, но перед вторым запуском предложил ей внимательно посмотреть на экран и самостоятельно попытаться выяснить причину. Как и ожидалось, ошибка была идентична предыдущей.

— Как называется твой пользователь?

— %userX%, — ответила она.

— А теперь посмотри, какой пользователь указан в данный момент.

— %userY%, — грустно молвила девочка после нескольких долгих секунд обалдевшего взгляда на экран монитора.

Я только улыбнулся, выставил ей нужного юзверя, выбрав его из списка прямо перед глазами, и попросил запустить программу в очередной раз.

Забрав вознаграждение, уже на выходе я обронил фразу, которая надолго засела в памяти бухгалтера:

— Сломаться самостоятельно у тебя могут только цветочки на подоконнике, и то если ты их не будешь поливать.

Что интересно, после этого случая у девушки стало возникать гораздо меньше вопросов. Да и цветы как-то похорошели.

Представляете, интернета когда-то не было. То есть он был, но где-то там, далеко. А у нас об этом явлении никто не слышал. Но потребность заявить всему миру о себе существовала у пользователей компьютеров уже тогда. Надо было что-то с этим делать! И люди покупали модемы.

Кто не мог себе позволить модем, одалживал у друзей. Покупали старые, подержанные. Тащили с работы. Ходили в гости к друзьям с модемом. Тогда иметь модем считалось шиком. Интернета всё равно не было, поэтому люди звонили модемами друг другу. Поиграть, например, в Doom. Или Warcraft. Или пообщаться. Раньше ведь форумов и блогов не было, потому что не было интернета. Молодое поколение может и не знать о том, что форумы — это были такие большие тусовки всяких специалистов на определённую тему, вроде конференций. Политические обычно. Они собирались на несколько дней и что-то активно обсуждали. А блоги велись обозревателями в печатных изданиях. Читали все, но в комменты никто не срал. Потому что интернета не было.

Общались люди через специальные доски объявлений, которые назывались BBS. Они базировались на компьютере у какого-нибудь энтузиаста (за это не платили) и работали обычно по ночам, когда телефонные линии свободны. Звонит человек через специальную программу модемом на BBS, заходит под своим логином-паролем и может почитать, кто ему что написал. Написать кому-нибудь тоже.

Ещё были эхи. В них все писали всем. Это прообраз современных интернет-форумов с одной лишь разницей: если ты подписан на эху с определённым названием, например, GAMES, то получаешь все сообщения этой эхи, а не только те, что интересны тебе. Первые всплески массовых срачей как раз возникали в этих эхах. Кто-нибудь что-то напишет, ему ответят. Слово за слово, пошло-поехало — как и сейчас. А так как читают все, кто подписан, то в итоге доставалось всем ото всех.

Многие BBS входили во всемирную сеть FIDO и обменивались пакетами сообщений с вышестоящими по рангу узлами. Посылали почту своих пользователей дальше и принимали почту, адресованную своим пользователям. Если ты был абонентом такой BBS, то можно было читать городские, междугородние, международные и интернациональные эхи. Ну, и сраться, соответственно, со всем миром. Помню, подписался я на фидошную эху RU.REMONT, думал почитать о том, как обои правильно клеить. Очень удивился, что эха вовсе не про ремонт.

К тому времени интернет всё же появился, по крайней мере, в Москве. Можно было звонить модемом провайдеру и лазить по сайтам за 30 центов в минуту. Доллар тогда 8 рублей стоил, а зарплата в 800 баксов считалась очень хорошей. Да-да, такие вот бешеные деньги. От скорости твоего модема зависело, успеешь ты выкачать этот реферат или нет. Кстати, рефераты тогда найти было без проблем, они не были зарыты в дебрях порнухи и прочих флеш-баннеров. Но интернет был тогда очень недоступен, дорог — в общем, его не было. Приходилось искать рефераты на каких-нибудь BBS.

Кстати, время пользования BBS было ограничено. Если ты простой пользователь, у тебя было минут 15–20, если опытный — до двух часов. Чаще всего это зависело от количества зарегистрированных пользователей: если их мало, то времени больше. Можно было увеличить своё время, если сделать что-нибудь полезное. Закачать на BBS какой-нибудь нужный файл, например. Ага, BBS предлагали пользователям меняться не только сообщениями, но и файлами. Файлы надо было закачивать в определённые директории: игры там, программы, тексты. О музыке и фильмах речи не шло: модемы не могли быстро передавать такие объёмы. Максимум — это какая-нибудь игра в архиве размером мега полтора. Передача такого файла занимала час, если не больше. Помню очень хорошую многоканальную BBS от какой-то библиотеки на Тверской. Там было столько всего…

Однажды юношеский приятель, сосед по подъезду, стал счастливым обладателем модема. Когда эйфория от этого события несколько спала, мы пришли к выводу, что надо теперь что-то делать. Чтобы позвонить на BBS, нужен, по крайней мере, телефонный номер. А мы не знали. Обзванивали знакомых, кто-то в итоге дал какой-то номер. Дальше надо было прозвониться. А линия занята, кто-то сидит уже. Через два часа мы таки дозвонились и зарегистрировались. За это время умные люди подсказали, что первым делом надо заполучить актуальный список московских BBS. После лазания по дебрям файловой свалки и весьма познавательного чата с хозяином самой борды (он, по счастью, оказался у компа в тот момент) мы таки заполучили список. И началось… Занято — звоним дальше. Длинный гудок! Ура! Второй, третий. Кто-то взял трубку: «Алё». А ему в это время модем начал на своём языке пищать. Там в ярости что-то крикнули и положили трубку. После этого мы поняли, что определённый столбик в списке BBS означает время, когда она работает. Особо крутые работали круглосуточно, но подавляющее большинство — с полуночи до утра. Кто-то держал BBS на работе. Такие работали с семи-восьми часов вечера — очень удобно было.

Это был совсем другой мир. Сейчас всё проще и удобнее. Но многие BBS работают и по сей день. Представляете?

С недавнего времени начал админить в одном учреждении. Полдня побегал вперёд-назад, в свободные промежутки попутно обжимая нежно-зелёные патчики для нового коммуникационного шкафа. Обжимал за рабочим компом, одним глазом поглядывая во всемирную паутину. В общем, где делал, там и бросил.

Время к обеду. Обычно беру с собой из дома. На этот раз была пюрешечка с жирненькими котлеточками и домашними консервированными огурчиками. Разогрел в микроволновке, сел за стол и теперь уже обоими глазами прилип к монитору, попутно жуя.

Прервался довольно скоро, почувствовав, что вместо хвостов зелёного лука (у меня же не было лука…) сунул в рот три необжатых куска витухи.

Когда-то давно наша команда КВН придумала шутку: «Студенты в общежитиях института должны пользоваться только последними достижениями техники. Поэтому интернет в общагах есть, а воды — нет». Было очень смешно, потому что именно так оно и было в реальности.

В те же самые времена я завёл себе электронную почту на факультетском сервере. Для чтения писем использовался почтовый клиент, потому как эра бесплатных мейл-серверов с веб-интерфейсом ещё не наступила. Много лет это был мой основой адрес, который осел в контактах у сотни знакомых, друзей, через который они меня периодически находят. Недавно написал письмо клиент, которому я этот адрес оставил десять лет назад, и предложил мне выгодную халтурку. Плюс на сервере настроена куча фильтров и правил сортировки. Письма до сих пор скачиваю себе клиентом, к интерфейсу которого просто привык. Разумеется, я уже давно не студент, но админы здраво рассудили, что по окончании института почтовые аккаунты выпускников стирать не стоит.

Оно работало себе и работало, а потом пришло новое поколение админов.

Ребята решили обновить сервер — и железо, и софт. Скопировали на новый сервер данные аккаунтов (логин и пароль). Письма переносить со старого сервера на новый посчитали излишним. Очень удивлялись грубым высказываниям на техническом форуме. Возмутились, что люди предъявляют претензии к бесплатному сервису. Отослали за бесплатным сервисом в Яндекс и Гугл. Но старый сервер всё же включили временно на другом адресе, чтобы желающие могли скачать свои старые письма.

У меня перестали отправляться письма. Оказалось, из соображений безопасности закрыли возможность отправлять почту через этот сервер извне студгородка. Только из локальной сети. Раньше оно как-то через SSL с авторизацией ходило, но если совсем закрыть — будет безопаснее.

Установили свирепую спаморезку, которая начала удалять мои деловые письма. На моё предложение отключить её для моего аккаунта или хотя бы не удалять письма, а просто ставить на них метки, ответили, что ради меня одного не будут ковыряться в конфиге и разбираться с правилами исключений.

Мой почтовый клиент перестал принимать почту, ссылаясь на устаревшую версию протокола SSL. Оказалось, ребята сменили сервер, через который работал SSL-туннель, а на новом сервере не получилось поставить актуальную версию SSL протокола. Поставили старую, потому что с ней было проще. Посоветовали сменить почтовый клиент, раз этот отказывается коннектиться к серверу. Ну, или пользоваться веб-интерфейсом.

Короче, они меня убедили. Переезжаю на Гмейл. Ставлю на старом адресе редирект. Правда, спаморезка всё ещё свирепствует, а при редиректе не отсылаются обратные уведомления, но хотя бы так.

Самое печальное во всём этом, что факультетские админы технически очень грамотны. Они создали несколько очень классных сервисов в локальной сети студгородка. А что до почты — студенты должны пользоваться только последними достижениями техники.

Утро. Солнышко. Появилась мысль побриться. Включаю веб-камеру, достаю бритву. Комп безнадёжно виснет. Ребут, камера, бритва — виснет комп. Ребут, камера, скайп — всё работает. Ещё ребут, камера, бритва. История с висяком повторяется.

Панически смеюсь и отказываюсь от мысли бриться. А вы говорите, гладко выбритый админ!

В конце 80-х в наш ВЦ в хорошем, крепком НИИ пришёл молодой чел в костюме, и, о боги, при галстухе. Потребовал аудиенции у начальника машины. Конклав начальников четырёх машин во главе с главным технологом почесал под белыми халатам на голое тело и поинтересовался:

— Какой именно машины?
— Самой мощной.

Начальник ПС-2000 скромно улыбнулся и поинтересовался: какого, собственно, нужно от суперкомпьютера?

— У вас есть Фортран?
— Фортран у нас есть, но чтоб получить к нему доступ, надо иметь веские основания. Машина не простаивает, и очередь жаждущих высоких вычислений расписана вперёд.

— Вот, — сказал чел и показал какую-то папочку.

Ознакомившись с папочкой, конклав почесал под халатами ещё раз и отправил чела к начальнику всея ВЦ.

Через час меня, скромного техника первой категории, оторвали от приятного занятия — ремонта армянской станции по подготовке данных на ГМД — и вызвали пред высокие очи.

— Вот, — сказали высокие очи, — это краснодипломник мехмата. Решающий при написании диплома Очень Важную Задачу. Ну, во всяком случае, так выходит по его бумагам — писаны деканом, подписаны ректором. Разрешение на машинное время я ему дам. А ты, разгвоздяй, будешь ему ассистировать. И ещё раз предупреждаю: шорты не носить! А то волосатые ноги из-под халата…

— Окэ, босс.
— И не босс я тебе! А начальник. И этта: ПС-2000 я ему не дам. Ковыряйтесь на ЕСке.

В машинном зале ЕС-1055 чел сразу раскрыл дипломат с перфокартами, ринулся к ридеру и, загрузив на удивление невеликую колоду, жмякнул красную кнопку. Кнопка «Сброс», обрадованная таким вниманием, загорелась. Чел завопил нечленораздельно и кинулся к резервному ридеру…

— Стоять, Зорька!
— Вы не понимаете! Очень! Надо срочно посчитать! Очень! Колоссальные ресурсы нужны. Вам же начальник сказал. Только у вас в ВЦ. Потому что это очень! Самые мощные в городе ЭВМ. Нужно для народного хозяйства. Математическая модель…

Я внимательно слушал поток шизофазии. Через полчаса мне надоело.

— Так. Чувак. Тут такое дело. Нельзя в машину сувать всяку каку. Ручонки от аппаратуры убери. Карты свои спрячь.
— Но ведь чрезвычайно…
— У тебя это что на картах?
— Программа!
— Зашибись. Уже странслированная? А для какой машины и какой системы?
— ???
— В объектном коде?
— ???
— Исходник?
— Да-да! Я сам написал.
— А на чём?
— На Фортране.
— На каком?
— ???

Остаток дня прошёл в трудной беседе о том, что Фортраны разные. Архитектуры разные. А ещё есть ленты, диски и терминалы. На следующий день чел принёс книжицу.

— Вот. Этим трудом я руководствовался…
— Ага. Фортран-77. Только у нас его в системе нету. Не пишет у нас в НИИ на нём никто. Надо собрать сначала.

На следующий день собираю из объектников компилятор 77-го Фортрана. Гоняю предписанные тесты. Врывается чел.

— Я все понял! Я выбрал не тот язык реализации. Вот! Я всё переписал. На Си. И на всякий случай на Паскале.
— Э-э-э? Си у нас тоже нету. То есть совсем нету. Не пишет у нас никто на Си. И на Паскале, Бейсике, Алголе, Аде, кстати, тоже. Вот PL/1 есть. Фортран 66. Ассемблер/370. Давай свои давешние карточки. Сейчас будем компилять твой Фортран-77.
— Эээ… А я их выкинул. Но у меня есть блок-схема (достаёт тетрадку) и исходный текст (достаёт большую тетрадку). Вы же мне их пробьёте?
— Нет, дружок. Я отведу тебя к общаковым перфораторам. И ты пробьёшь это сам.
— Но я никогда…
— Пробьёшь-пробьёшь.

Через два дня чел принёс восстановленную колоду. Выяснилось, что о фирменных фортрановских шести пробелах в начале строки он не знал. Ещё через два дня он принёс переделанную колоду. На следующей неделе он догадался подписывать карты. Перфораторы у нас были без надпечатки. Ещё через пару дней компилятор перестал ругаться на прохлопанные запятые.

— Ну вот, дорогой друг. Теперь ты готов к запуску программы. Клади карты в ридер. Оператор запустит считывание. А я пойду покурю пока.

Так вышло, что задержался я после перекура. Прихожу через пару часов, а в машзале истерика. Чел бегает за оператором с криками:

— Ещё! Ещё раз! У меня всё правильно! Мне компилятор сказал!

А операторша от него улепётывает с визгом:

— Уберите! Уберите! Буйный!

И только тут выяснилось, что чел вместо задания на выполнение с соответствующими JCL-операторами, запускающими задание в нужном классе и от нужной учётки, с нужным компилятором, линковщиком, библиотеками, данными, файлами и т. п. просто пихал в машину исходник на Фортране. И так два часа.

После лекции о JCL и нескольких походов к перфоратору чел наконец приготовил свою задачу к счету. Задачу всех времён и народов. Задачу с народно-хозяйственным значением. Задачу его красного диплома, отворяющую врата в аспирантуру и кандидатство.

Успокоенный оператор набрал на консоли START RDR UNIT=00E. Я приготовился понизить приоритет всем остальным задачам для освобождения всех восьми мегабайт ОЗУ. Ридер 00E сделал шшшшшварк и сожрал колоду. И сразу затарахтело АЦПУ, выдав какой-то непонятный график длиной метров тридцать.

— Э-э-э? — спросил я.
— Всё. — упавшим голосом сказал будущий аспирант. — Всё посчиталось… Уже…

Оторвал распечатку и ушёл. Больше в нашем ВЦ он не появлялся. Хотя красный диплом он, наверное, не совсем зря получил. Всё ж его программа, написанная на бумаге, после чистки опечаток правильно сработала с первого раза.

Приносит клиент системный блок и говорит: «Включается с десятого раза, а если включается, то жутко тормозит». Оставляет, уходит. Разбираю. Естественно, грешу на обильное скопление пыли, но дело оказывается совсем не в этом.

Больших объёмов пыли не обнаруживаю; в норме и кулер, и радиатор на проце. Но стоит какой-то до боли знакомый запах. Ладно, проверим оперативу. Начинаю вытаскивать. С трудом вытягиваю планку. С неё свисает какая-то слизь. Подношу к носу, и тут до меня доходит: подсолнечное масло! На видеокарте — та же картина.

Сначала клиент пошёл в отказ: мол, ничего не знаю, ничего не делал! Через десять минут сдался: сосед сказал, что смазать надо.

Привёз постоянный клиент лазерное МФУ на ремонт со стандартной причиной: «Не печатает». Когда на приёмке начали осматривать девайс, оказалось, что на вал подачи бумаги намотано что-то чёрное, похожее на ткань. Когда вытаскивали, глаза округлились не только у мастера, но и у клиента. Это были обычные мужские носки. Клиент извинился и с матами на своих сотрудников покинул сервисный центр.

Возникла необходимость отослать в 1С письмо, связанное с лицензированием. Адресатом в образце предлагается указать Бориса Нуралиева, директора 1С. Пишу письмо, несу главному бухгалтеру, чтобы та печать поставила. Она отказывается:

— Меня тут кое-что не устраивает, не буду ставить печать. Надо по-другому оформить бумаги. Дай-ка мне телефон этого мужика, Нуралиева. Я ему скажу, как должно быть оформлено, чтобы мы подписали!

Смеялся долго.