Одна известная и крупная американская контора в один прекрасный день выпустила бесплатную версию своего флагманского продукта. Иду на сайт, чтобы скачать. Меня встречает огромная анкета, в которой от меня ждут адресов, телефонов, объёма годового дохода нашей компании, моего рода деятельности, средней зарплаты в конторе и так далее — разве что цвет трусов не спросили. Причём большинство вопросов помечено как обязательные — с бесплатного клиента хоть шерсти клок.

Заполняю. Рисую себе месячный доход в 50 000 $, среднюю зарплату по конторе в 5 000, адрес указываю... В общем, нечего им про меня знать. Получаю ссылку на e-mail и спокойно качаю.

Через неделю мне пишет некий товарищ и предлагает лично встретиться, дабы обсудить наше дальнейшее взаимодействие. Настойчиво так пишет, предлагает подъехать ко мне в офис, разные варианты лицензирования высылает — в общем, явно хочет продаться. Пишет, кстати, на русском.

Я не выдержал и ответил ему в духе: «А вы правда в мою анкету верите?» Через день получаю ответ, в котором главный юрист компании официально запрещает мне пользоваться их бесплатным продуктом, потому что я неправильно указал свои данные в анкете (в EULA есть такой пункт).

Тут надо сказать, что программа у меня всё равно не загрузилась — не удалось запуститься, говорит, смотри логи. Логи же писал капитан Очевидность: там тоже значится «не удалось запустить программу». Об этом юристу я и написал.

Ответ пришёл. В нём служба поддержки просила прислать конфигурацию и попробовать воспроизвести с какими-то настройками. Сюра в моей голове было достаточно, и я отписал им, что я бы с удовольствием, но ваш же главный юрист мне запретил пользоваться программой, а логи я уже потёр.

Дело закончилось тем, что отдел продаж написал мне обстоятельное письмо с большой инструкцией, как зайти на их сайт, заполнить анкету и скачать программу...

Обращение в нашу техслужбу:

«У Лены С. не работает принтер, поэтому пишу я. То есть, принтер на самом деле работает, только сам по себе, как та кошка из песенки. Он включается и выключается, когда хочет, печатает, что хочет, но всё не то. Если вам, к примеру, надо напечатать тестовый документ, то он с удовольствием. А если документ какой важный, то принтер глухо молчит, подмигивает зелёным глазом и предлагает что-то непристойное. Видимо, это корейское чудо чувствует себя как во вражеском тылу и насмерть отказывается делать что-нибудь во благо врага — то есть нас. Он пытается что-нибудь напечатать только при непосредственном контакте с ним. А мы же не изверги какие — не можем постоянно контактировать!

Есть мнение, что он уже устал: с 1998 года ни один принтер, даже если он самый что ни на есть корейский, не выдержит. Поэтому слёзная просьба: сделайте что-нибудь. Иначе принтер доведёт нас до того, что мы что-нибудь с ним сделаем».

Не все пользователи одинаково занудны — встречаются люди и с чувством юмора. К таким всегда приятно идти на вызов.

Золотая лихорадка девяностых. Ваяю большой фирме «дазу банных» в компании с тремя такими же клавиатурными дятлами. Время поджимает, начальство требует, софт глючит — из нашей комнатушки порой доносятся загогулистые выражения. Всё бы ничего, но напротив нашей двери — комната для переговоров с деловыми партнерами. Партнёрам бывает слышно, выходят казусы. Меня отлавливает директор и строго-настрого наказывает всякий мат прекратить. Легко сказать, а как сделать?

Выход прост, как всё гениальное. Распечатывается краткий словарь испанского обсценного жаргона — и понеслась! Уже через неделю речь льётся без затруднений, нужные слова приходят сами. Клиенты больше не конфузятся — благодать!

Всё было хорошо, пока однажды не приехали на переговоры представители заказчика из Испании. Их ведут в комнату, где уже готовы ручки с золотыми перьями, и тут вдруг на пути открывается дверь, из неё высовывается человек, бормочет «пута мадре» и закрывает дверь обратно. Господа заказчики столбенеют, а наш шеф говорит с улыбочкой: «Видите, мои орлы уже готовятся интерфейс переводить».

Договор был подписан. Человек заработал выговор и премию.

Есть у нас в одном %university_name% две соседних компьютерных аудитории. Отличаются они не слишком новыми, но и не древними компами: 21 штука плюс комп завлаба. И вот начались проблемы с сетью: то комп домен теряет, то профиль не грузится, то сеть вообще не включена. Пытались устранить проблему программно — не выходит аленький цветочек.

Начали искать проблему в сети. Первое, что пришло в голову — пойти на шум, источником которого оказались три восьмипортовых свитча, включенных в стек. К ним вела «борода» проводов, сплетённых в косичку. Первое, что насторожило — портов 24, компов 22 + аплинк, горят все лампочки. Провода не подписаны — непорядок! Решили подписать хвосты. Метод простой: выдёргиваешь провод из системника, смотришь, какая лампочка потухла, и подписываешь провод. Дёрнули первый провод — готово, второй, третий... Бах! Свитч потух, запахло гарью. Твою налево!

Расследование показало: завлаб до 2000 года очень сопротивлялся переходу с коаксиала на витую пару, каждый день бегая с терминатором, проверяя, где обрыв, и исправляя его. Так он заслужил кличку «Терминатор». С введением витой пары работы ему совсем не осталось, поэтому он тихо сидел в углу и играл в пасьянс. Но тут случилось страшное: у него появился сотовый телефон, старенький, но рабочий и просящий кушать. Провод от зарядки не дотягивался до розетки под столом, поэтому он воткнул его вместо монитора в бытовую сеть (работающую от другой подстанции), а монитор в промышленную. В результате каким-то образом на «земле» корпуса образовался не то что потенциал, а практически фаза. Вынимая провод из свитча, я задел контактами планку «земли» вокруг порта, и тут коротнуло.

Потери: проц, сетевуха и оперативка. Свитч после ребута заработал, свободный порт потух, сеть работает без нареканий. Вывод: помехи в распространение сигнала вносят не только уборщицы и экскаваторы, но и «терминаторы» предпенсионного возраста.

Работаю частным провайдером. Звонок абонента:

— Ой у нас вторую неделю нету интернета, за что мы деньги плотим?

Начинаю по телефону с самого простого: открыть сетевое подключение, проверить настройки.

— Да нету тут ничего такого!

Смотрю по биллинговой базе — у абонента старенький ноут с переходником USB-Ethernet.

— А лампочки на переходнике горят?
— Ой, вы знаете, у нас ребеночек маленький, он коробочку эту в горшочек кинул и написял. Мы просушили уже давно, но оно как-то моргает там и пахнет непонятно.

Абонент! Я по запаху не могу идентифицировать поломку, особенно на расстоянии в несколько километров. Следите за детками, пока они в розетку пописать не успели.

Вызывают к начальству по телефону: надо поставить PDF-читалку финансовому директору. В возмущении (у всех же полный «электропакет» стоит!) иду и обновляю Acrobat Reader с пятой версии на седьмую — кто их там знает, адобовские совместимости... Рапортую. Директор при мне открывает почту и щёлкает на прикреплённый файл под именем %documentName% (открывать в PDF).

Исправил имя файла, затем, сдерживая слёзы восторга, внимательно запомнил имя почтового ящика, вернулся к себе и написал им письмо, к которому приложил файл с именем ФинОтчет (открывать в калькуляторе) и содержимым «2+2=».

Работал в Управлении ФССП по Свердловской области в айти-отделе. Иду по коридору; откуда ни возьмись на меня вылетает сотрудница с воплями — я чуть анализы не сдал прямо тут же:

— У меня Ворд не работает, а мне документы надо срочно в Москву слать!
— Что конкретно случилось?
— В двух документах одна и та же строка выглядит по-разному, хотя шрифт одинаковый, размер одинаковый и масштаб одинаковый.
— Сейчас разберёмся.

Подхожу к компу. Действительно, одна строка больше другой, хотя по параметрам они совпадают, вот только...

1) «срочный документ»
2) «СРОЧНЫЙ ДОКУМЕНТ»

И этот «опытный пользователь» — сотрудник отдела кадров!

Вспомнил забавную историю из далёких девяностых, когда я ещё учился в школе и только познавал прелести IT. Отец мой был матёрым айтишником. Как-то вечером принёс он домой системник из одной конторы, который периодически вис. Системник отличался слотовым процессором, контакт с которым был довольно слаб.

Пока отец переодевался и ужинал, я скрутил стенки и подключил комп к KVM. Когда я заметил сложенный в восемь раз кусок газетки между камнем и блоком питания, то очень удивился. Отец поведал мне об особенностях таких процессоров, о том, что со временем контакт рассыхается, а эту машину он чинит не первый раз. Весь вечер мы провели в попытках найти положение перекоса процессора в слоте, при котором он не зависал.

Поздним ночером я отправился спать, а утром обнаружил отца, играющего в «Героев» на этой машине. На мой вопрос, чего ему не хватало, отец спокойно ответил: «Дров!» Испытав некоторый когнитивный диссонанс по поводу драйверов на процессор, вспоминая ассемблер и архитектуру фон Неймана, я всё-таки заглянул в системник и увидел деревянную палку, туго забитую между задней стенкой системника и процессором. Системник больше до списания не зависал.

Задержался как-то на работе, бродя по просторам интернета. В гости зашёл сотрудник — стали выбирать ему ноут.

На глаза попадается объявление: «Универсальная отвёртка, 7 бит». Мозг начинает соображать, почему семь, а не восемь или шестнадцать, и с каких пор отвёртки в битах измеряются? Всё же дошло до меня, что биты — это сменные насадки для отвёртки. Выключил комп и ушёл домой отдыхать от этого дела.