Внесу и я свой экспонат в кунсткамеру. Сразу предупреждаю: я не инженер и не конструктор. Я программист, причем особо злостный: блок-схемки рисую до начала работы на бумажке, а не после для отчётности. Волшебное средство под названием «сначала подумать и прикинуть» позволяет творить чудеса надёжности и производительности, но речь не об этом.

Речь о том, как понадобилось мне отвлечься от программирования нехилого промышленного комплекса и заказать для оного маленькую железочку. В буквальном смысле: из стали. Смело сажусь за ближайшую свободную машину (как на грех, в отделе аппаратного обеспечения), открываю... да-да, Пейнт. Ну не черчу я на компе вообще, что уж поделаешь — даже блок-схемы, о чём честно предупредил выше. Торопливо накидываю деталь (благо простенькая), ручками переводя миллиметры в пиксели для соблюдения пропорциональности творения. Слышу за спиной сдавленный смешок: «Гхыы, он в Пейнте рисует быстрее, чем ты в Автокаде!» Оборачиваюсь, вижу электронщика, нависшего над конструктором. На мой непонимающий взгляд электронщик отвечает: «Это не тебе комплимент. Это в его адрес конструктивная критика».

Конструктор, кстати, хороший, лажает мало, только неспешный очень. А морали не будет. Нету морали в этой истории, а есть только зарисовка с натуры.

Музыка А. Александрова, слова народные

Славься, единая Опера Мини,
Славься, на Яве чудесный апплет!
Тебя ведь не надо качать в магазине,
Доволен тобой и буржуй, и аскет!

Славься, Опера,
Мини-Опера,
Браузер лучше тебя не сыскать!
Славно придумано,
Гладко закодено,
Чтоб сёрфить, не надо с постели вставать!

От южных морей до полярного края
Живут и творят все твои юзверя,
Одна ты на свете, одна ты такая,
3G-технологий великих заря!

Славься, Опера,
Мини-Опера,
Браузер лучше тебя не сыскать!
Славно придумано,
Гладко закодено,
Чтоб на лету все картинки сжимать!

На IT happens есть жанр студенческих историй про некомпетентных айти-преподавателей. Идеальная история в этом жанре выглядит приблизительно так.

К автору-кулхацкеру приходит знакомая коровушка-блондинка и просит написать программу на сдачу. Кулхацкер пишет ей таковую программу, обладающую многими достоинствами. Коровушка пытается сдать программу доценту, но доцент программу отвергает либо принимает на низкую оценку, причём кулхацкеру доподлинно известно, что оный доцент на высшую оценку принимал программы, многими достоинствами не обладающие или даже вовсе не работающие. В качестве бонуса иногда приводятся высказывания доцента, демонстрирующие его некомпетентность. Следует либо подразумевается вывод: доцент тупой, система образования прогнила, доколе и т. п.

Попробуем, однако, предположить, как такое может произойти, если доцент таки вполне компетентен и добросовестен. Варианты следующие.

1) Доцент, как и полагается, оценивал не текст программы, а его защиту коровушкой, которая при этом ни мычала, ни телилась. Тут следует отметить, что если программа нестандартна, именно квалифицированный доцент обязательно поинтересуется у коровушки, из каких соображений она сделала то-то и то-то. Вероятность завала резко повышается. В то же время если другая аналогичная леди неоднократно подходила к доценту с различными нерабочими вариантами программы, консультировалась, кровью и потом добилась какого-то прогресса, доцент может поставить высшую оценку и за неработающий код — из педагогических соображений. Да и сердце-то не каменное.

2) Быстроглазый и шустрый кулхацкер выхватил глазами только часть задания, не учёл граничные условия, не поинтересовался названиями ни дисциплины, ни лабораторной работы. В результате, например, вместо рекомендованного Паскаля был использован C#. Или же вместо демонстрации возможностей цикла for были продемонстрированы возможности команды jne.

3) Кулхацкер не справился с заданием, но сам этого не понял: проконсультироваться-то возможности не было.

Что же до некомпетентных высказываний доцента, следует помнить, что кулхацкеру они известны только со слов обиженной и заведомо некомпетентной коровушки, а читателям ещё и со слов обиженного кулхацкера, так что ожидать корректной передачи их смысла было бы в высшей степени наивно.

Всем, наверное, знакомы развлекательные ресурсы IT-тематики. Всем известен типичный образ системного администратора, который можно часто встретить в цитатах или историях на этих сайтах. Все улыбаются этому образу, считая его стереотипом. Я тоже улыбался — до сегодняшнего дня, пока не взглянул на себя со стороны.

На столе перед монитором у меня художественная композиция из бумаг, кулера, флешек, кнопки от клавиатуры и чайной кружки. Сама кружка изнутри имеет вполне стойкий чайный цвет. На мониторе — седьмая винда, где в VMware поднята Esomo, что на FreeBSD. На стоящих возле меня системных блоках лежит кусок хорошего пупырчатого полиэтилена метр на метр. В ушах играет плотный индастриал, а рядом мерно гудят три сервера... Ах, да: джинсы, свитер (в моём случае — безрукавка) и длинные волосы тоже на месте.

В общем, поздравьте меня. Я — стереотип.

Месяц назад ехал в институт на пары. Вдруг мать звонит, мол, комп глючит: «Одноклассники» не работают и т. д. Сами понимаете, что случилось. Ладно, объясняю по пунктам, куда жать, что вводить, благо инет на телефоне есть. После говорю: «Перезагрузись, нажми на стрелку вниз, в списке выбери линукс, зайди в него и там сиди на здоровье. Домой приду — всё восстановлю».

Через пять секунд меня спрашивает весьма солидного вида мужчина в форме, кто я, где учусь-работаю, и просит мыло. Дал один спам-адрес, а то мало ли что. Вечером того же дня пришло приглашение на собеседование от весьма крупной госорганизации нашего города на должность помощника сисадмина.

Прошёл месяц. Сейчас я жду неплохой второй аванс по меркам студента, при этом имею четырёхчасовой рабочий день и нормально продолжаю учёбу. Большее спасибо вирусописателям! Благодаря им я получил хорошую работу вместо случайного эникея.

Здорово, когда оба супруга — айтишники. Вот наши будни.

— Милый, ты куда? Час ночи уже...
— Что-то с серваком, еду смотреть лично.
— Ужас. Если нужна помощь — звони: чем смогу, помогу. Удачной диагностики!

— Дорогой, занят?
— Не очень.
— Слушай, тут у меня на вайфае вдруг все клиенты отвалились, а логи на железке чистые. Не пойму.
— Открой мне SSH, глянем вместе.

— Вот что тебе на восьмое марта подарить?
— Ну, даже не знаю... У меня в компе PCI-слот свободный один остался.
— Намёк понял.

— Слушай, тут нас тётя Лариса на чай сегодня звала. Поедем?
— А как же тусовка модераторов?
— Чёрт, забыла. Уже собираюсь. Тётя Лариса не обидится.

И как кто-то сказал, приятнее не завтрак в постель, а ужин к компу. И если один гамает весь день, другой не обижается, понимает: левел качать надо. О такой быт любовь не разбивается.

Честно говоря, мне даже приятно работать с оборудованием D-Link. Пусть оно и не лучшее технически, и не совершенно программно, но чрезвычайно живуче, доставляет много смешных и радостных моментов (ну или грустных — как посмотреть), да и просто украшает простую инженерскую жизнь. Если бы не они, всё было бы гораздо скучнее и обыденнее. Пойдём по стопам монументальной передачи «Наша Russia»:

Мы выпускаем самое живучее, самое русское китайское провайдерское железо в мире. Другие вендоры нам завидуют.

Только наши коммутаторы, спотыкаясь на сотне MAC-ов в сегменте, гордо зовутся уровнем доступа и несут на плечах четыре непонятно зачем нужных SFP-порта.

Только на нашем оборудовании погоревшие от статики порты магически оживают после перезаливки прошивки, сброса и реконфига.

Только наши коммутаторы могут работать, покрывшись инеем в двадцатиградусный мороз в промёрзшей будке на крыше, при этом слегка ругаясь в кактус на потери пакетов от обледеневшей SFP-ки.

Только наши коммутаторы, будучи затоплены текущей по кабелям водой, начинают молча терять пакеты, а просыхая, перестают и работают дальше без нареканий.

Только наши коммутаторы могут прожить четыре часа на RPS из полусдохшего аккумулятора от ИБП, безродной китайской схемке-преобразователе и релюшке от сигнализации, припаянных к перекушенному где надо разъёму от блока питания ATX.

Только наши коммутаторы с функцией «dual boot image» мрут при попытке залить вторую прошивку потому, что не хватает флешки, и оживают, когда убиваешь обе, заливая только новую.

Только в наших коммутаторах аутентификация через RADIUS корректно настраивается только через веб, а корректно работает только через CLI.

Только наши коммутаторы можно поднять из мёртвых в домашних условиях знакомым ещё с винды методом «трёх пальцев».

Только в наших прошивках SNMP-юзер корректно создается с первого раза, а корректно отображается с третьего пересоздания и до первой перезагрузки.

Только наши китайцы могут допилить в прошивку роутера получение маршрутов по умолчанию от DHCP-сервера вместе с IP-адресом через UPnP только после того, как им объяснить, что это такое, как это работает и зачем вообще это нужно.

И только с нашими SFP-портами вставить модуль можно только под одним, правильным углом, а вынуть только с матами, ногтями и шилом.

Вот такая вот наша китайская Раша: доставляет нам удовольствие от деятельности, положительный опыт, негативную карму и IP-пакеты каждую секунду своей работы.

Покупал флешку. Выбрал восьмигиговую в металлическом корпусе и решил на месте проверить. Достаю из упаковки и протягиваю продавцу (парнишке классического админского вида, ещё и биос на шнурке на шее болтается):

— О, ничё так вес.
— Ну, дык, на восемь гигов же.

Смотрю на него с явным выражением когнитивного диссонанса на лице. Парень смущённо опускает глаза:

— Ну, многие ведутся...

Чертежи в Корел Дро, говорите? Это ещё терпимо. Сам я по вышке программист, причём программист, что называется, с самых низов. Будучи молодым и глупым, я закончил техникум по специализации наладчика станков с ЧПУ, то есть кодил в буквальном смысле железо. Далее жизнь забросила мой пытливый ум в армию. Будучи человеком одарённым от природы, я таки пробил себе халявную путёвку на бюджет в престижный вуз родного города на специальность «вычислительные машины и сети». До сих пор люблю хвастаться, что я в армию пошёл, чтобы в инст поступить.

Как в любом современном российском вузе, к основной специализации нас готовили постепенно. Первый курс — программирование на С/С++, второй — электроника, третий — схемотехника и теория автоматов, четвёртый-пятый — вычислительная техника. Мы должны были уметь читать и чертить электрические схемы, и правильная отрисовка по ГОСТу только приветствовалась. Но вот автоматизация документооборота и изучение специализированных программ нам давались только в конце четвёртого курса, что давало студентам богатейшие возможности для творчества и проявления своего нестандартного мышления.

Схемы рисовались в Автокаде, Визио, Корел Дро, Фотошопе, Компасе и, что самое ужасное, в Ворде и Пейнте, но никак не в Пикаде или других EDA. Вся «база знаний» студенческого общежития была утыкана такими творениями. Я как человек, приученный писать в унитаз и мыть руки в раковине, а не наоборот, почти сразу стал объяснять и доказывать, как правильно надо делать, за что был осмеян и послан куда подальше. Фраза из уст золотой медалистки (в последствии краснодипломницы), обращённая к одному из студентов, убила во мне веру в силу высшего образования нашей специальности:

— Дима! Не слушай его. Смотри, я тут нашла классную растровую программу. В ней красивые схемы можно рисовать!

Чуть позже меня окончательно добила схема из недр общаги, где выход сумматора был сразу заведён на его вход — но это уже совершенно другая история.