Возвращаюсь вечером с работы в метро. На противоположной стене вагона — реклама кофейни. В нижнем левом углу список адресов. Достаю телефон, фотографирую. Стоящая рядом девушка спрашивает:

— А что вы предпочитаете: капучино или латте?
— Бесплатный вайфай.

Телефонный разговор между мною и дамочкой из гидроцеха:

— Здравствуйте! Это Валерий Николаевич?
— Здравствуйте! Совершенно верно.
— Марцинкевич беспокоит из гидроцеха.
— Очень приятно. Чем обязан?
— Меня к вам профсоюз направил. Дело в том, что у меня интернета дома нет.
— И чем я могу помочь?
— Вы же знаете, что сегодня 7 октября?
— Допустим. И что?
— Ну, 7 октября! День рождения Владимира Владимировича Путина! Мне надо его поздравить, а у меня дома интернета нет…
— И?
— Ну, я приеду к вам из дома, и вы поможете мне его поздравить! По интернету поздравить надо! Я ещё в прошлом году ему стихи написала, а сегодня надо отправить!
— Ну, если адрес известен, то давайте отправим…
— Нет, адрес мне неизвестен, у меня же нет интернета дома. А вы должны знать, у вас же есть интернет!
— Понимаете, у нас в отделе два человека в отпуске, и мне физически некогда искать адрес для поздравления кого бы то ни было. Если узнаете адрес — поздравим, нет — значит, нет.
— Нет, вы до обеда поищите адрес интернета, чтобы он утром прочитал поздравление!

Я положил трубку. Честно говоря, сначала не поверил, а потом мне прислали стихи.

— Здрасте, хочу подключиться...
— Вы хотите подключиться к интернету?
— Да.
— Где вы хотите подключиться?
— Не знаю.
— По какому адресу вы хотите подключиться?
— Не знаю.
— Хорошо, в каком городе Вы живёте?
— Город %cityName% (cлава богу, хоть город тот!)
— А на какой улице вы живёте?
— %streetName%.
— А номер вашего дома?
— 20.
— Вот видите, оказывается, вы всё-таки знаете, где вас надо подключать.
— А чё, надо было свой домашний адрес сказать?

Служил я в Забайкалье на командно-программной траекторной радиолинии инженером-радиотехником Космических войск (правда, космическими наши потешные войска тогда ещё не называли: секретность, все дела). Станция КПТРЛ была уникальна: 1967 год изготовления, самая новая среди подобных в Советском Союзе, я бы даже сказал — в мире. Заключительный экземпляр серии: двухэтажная, на крыше — зеркальная антенна под куполом. Аппаратура блочная, из дюралюминия; полторы тысячи радиоламп, тысячи реле, в общем, та ещё ремонтопригодность, а хуже всего — миллионы контактных соединений в блочных разъёмах, реле, цоколях, кнопках и тумблерах, которые не отличались высокой надежностью. Неудивительно, что в критических ситуациях офицерский состав (а в дежурный расчёт входили два-три офицера и пять-восемь солдат-операторов) выверенным ударом ноги в проблемные точки аппаратуры восстанавливали работоспособность.

Как-то во время подготовки к очередному сеансу подходит ко мне рядовой Дияров Р. М. (привет, дружище!), оператор поста эталонных частот, и произносит замечательную фразу:

— Товарищ старший лейтенант, там у меня в одном блоке сигнала нет. Может, дать ему? А?

Лет эдак шесть назад попросил меня друг заскочить «по компьютерному делу». Итак, ситуация: завтра у знакомой зачёт в вузе по какому-то зубодробительному предмету. Зачёт сдаётся на программе-тестере. После прохождения теста вылазит окошко: «Правильных ответов: xx%». Программу девушка умудрилась спереть. Сдать «легально» шансов почти нет. Времени три часа.

Идея первая: а как хранятся вопросы? А хранятся они в зашифрованной БД. Вскрыть такое на тот момент возможности у меня не было, равно как и знаний.

Идея вторая: перебор ответов. Не проканывает: в базе вопросов явно больше тех пятнадцати, которые задаются на зачёте, и нету никаких промежуточных результатов на экране.

Идея третья: скриптик для подмены значения в окне. Не помню, почему не взлетело.

Начинаю копаться во всех внутренностях, которые вижу. Так, что у нас тут? Инишник, в который зачем-то выведены значения всех текстовых полей. Зачем, не пойму: локализовывать они, что ли, это убожество собирались? Неважно, ведь в файлике нашлась и та самая строка: «Правильных ответов:». Не помню я, на чём была писана та программа, но тот гениальный язык автоматически подгонял размер лейбла под текст. Немного везения с z-order — и на зачёт девушка пошла с диверсионной дискетой в сумочке.

Как вы уже догадались, строка «Правильных ответов: 75%» аккуратно перекрывала настоящее значение. После девушки зачёт на той машине успело «сдать» ещё два человека; потом зачёт прекратили, и консилиум сел разбираться, в чём дело. Думаю, разбирались долго, но зачёт уже стоял.

Пятница. Полшестого пополудни. Магазин спускает на сервис ноутбук: розовенький Dell. Душа чует неладное. Просят накатать ось по-быстрому, до шести вечера. Ладно, берём флешку с «семёркой», за восемь минут ставим — а потом начинается квест.

Идём Эксплорером на сайт Dell за драйверами — он отважно предлагает качать тамошним даунлоуд-менеджером: оно, мол, оптимальнее. Ладно, качаем. Бравый менеджер говорит, что у нас, оказывается, нету интернета. Логично: мы через прокси работаем.

Качаем Файрфокс: канал широкий, всё тянется быстро. Подкидываем ссылку — наблюдаем ту же картину. Грустно.

Тянем Оперу. Она честно начинает пытаться что-то делать, в самый ответственный момент пишет, что не может соединиться с FTP-сервером Dell, но отдаёт директ-линк на искомый драйвер, который мы тотчас же скармливаем Огнелису.

Ребята из техподдержки Dell, если вы читаете это, вы знаете, что делать с разработчиками даунлоуд-менеджера.

Периодически меня гоняют по компьютерным классам: софт поставить, чего-нибудь настроить и тому подобное. Делаю я всё, когда в кабинетах никого нет.

Раннее утро. Я на автопилоте иду вдоль ряда столов с компами и жмакаю на каждом кнопку питания. Компы начинают шуршать и бодро пикают по очереди, прогоняя POST. Что-то мне это напоминает... Точно:

— Войска построены, коммандер!

Краткое техзадание: на рельсах стоит тележка. Мотор тележки понимает только три команды: «вперёд», «назад» и «стоп». Мотор включается, если в серийном порту есть сигнал, и работает, пока сигнал не пропадёт. Тележка очень тяжёлая, и мотор, который её двигает, разгоняется и останавливается с ощутимой задержкой: процесс разгона-торможения может занимать до десяти секунд. При этом скорость движения тележки в разных местах пути разная: и окалина может быть на рельсах, и масло разлитое, и кирпич бесхозный. Заказчик хочет, чтобы компьютер сам мог поставить тележку в нужном месте.

Программер сидит полдня и в итоге выдаёт алгоритм, который методом последовательного приближения пододвигает тележку на нужное место с точностью до пяти сантиметров. Две недели парень пытается улучшить методы расчёта, чтобы ставить тележку именно туда, куда сказано. Не получается...

Подходит дедлайн, и недовольное начальство вламывается в комнату разработчиков: «В чём задержка? Уволю!» Программер чуть ли не в слезах жалуется, что не получается гарантировать точную установку тележки.

— Вот за два дёрга туда-сюда позиция X плюс-минус пять сантиметров есть всегда, а точно X получается, только если повезёт, или после десятка включений мотора.
— Ты, балбес, в техзадание заглядывал? Оно и видно, что только заглядывал. Ты где там видел запрос на точность в ноль сантиметров? Это ж транспортники, они же «тележкой» тепловоз называют. Чтобы подать хоппер под погрузку, точность нужна всего до метра!

Многие айтишники жалуются, что трудно получить оплату за свой труд. Для себя я эту проблему решил давно.

В начале девяностых я ремонтировал телевизоры на дому. Когда дело имел с клиентом, который вызвал меня через офис, проблем не было: сделал своё дело, назвал сумму, получил деньги, уехал. Совсем другое дело, когда меня вызывали «по знакомству». Друзья — это другое, с друзей я денег не брал, не беру и брать не буду. Но вот от всяких «знакомых» просто спасу не было, и каждый такой «знакомый» считал, что его телек я должен ремонтировать бесплатно.

Я научился с этим бороться. Я обнаружил, что люди совершенно по-разному реагируют на цену, названную от балды, и на цену, прочитанную с бумажки — даже если я эту цену только что в эту бумажку вписал.

На работе у нас были бланки квитанций. Никакой отчётности по этим бланкам не велось; работодателя не интересовала моя выручка: я каждый месяц отстёгивал определённую сумму и платил за детали, взятые со склада, а остальное было моей зарплатой. Эти квитанции играли только одну роль: они подтверждали гарантию на выполненную работу.

Даже знакомым телевизоры я стал ремонтировать «по квитанции». Это избавило меня от обсуждения цены ремонта. Но и это ещё не всё: если я чувствовал, что клиент «проблемный», я вписывал в квитанцию все пункты, завысив цену процентов на 50, потом бубнил про себя: «Чё-то дорого получается... Ладно», — рвал квитанцию пополам и озвучивал нормальную цену. У клиента всегда была возможность убедиться, что мастер сделал нехилую скидку, пока я, специально отвернувшись, собирал инструмент. Провожали меня с искренней благодарностью.

Я уже давно не ремонтирую телевизоры — занимаюсь исключительно компьютерами. Но цену всегда зачитываю с бумажки: в чемоданчике лежит пачка самодельных бланков. Проблем с оплатой не было ни разу. Коллеги, берите на заметку!