Первомай, лагает Интернет, иногда рвётся. Звоню в техпод:

— Алло, улица такая-то…

Перебивают:

— Добрый день, техническая неполадка, тьфу, поддержка, Зинаида, слушаю вас.
— А, всё понятно, до свидания!

Действительно, к вечеру всё заработало. Красота!

Я вполне материалистично образованный инженер с пионерским прошлым. Я отдаю себе отчёт в том, что железо — это железо, просто люди придали ему другую форму. Вот только моя беда и выручка, мой инструмент для зарабатывания денег, он же средство связи и развлекательный центр, мой спутник на протяжении последних лет, побывавший даже в тех местах, где даже про трактор только слышали, не то что про электричество, — мой ноут — это нечто реально живое.

Он безотказен и не капризен; он отвечает на заботу о нём верной службой и взаимопониманием. Я не пьян и не ошибся — именно взаимопониманием: в случайном режиме из огромного плейлиста всегда вытаскивает именно те треки, которые соответствуют настроению, при нехватке места пристрелит «якобы случайно» лишь фильмы, которые я уже видел или сам забыл потереть. А чего стоят те несколько случаев, когда не срабатывал, не был заведён или услышан будильник, а ноут вдруг просыпался и радостным «дилинь» бут-теста поднимал вовремя?

Может, частью божьей искры, вложенной в людей, люди делятся с предметами, изготавливая или используя их? Желаю, коллеги, вам её наличия!

Каждый наш клиент при покупке некоего устройства получает бумажку с логином. Логин привязан к устройству, по нему проходит оплата, подключаются услуги и т. п. И вот продавцы случайно перепутали бумажки…

Полгода два клиента пользовались нашими услугами. Только сейчас, когда один из них перестал оплачивать счета, выяснилось, что они платили друг за друга. Наверное, не раз удивлялись, почему система криво показывает баланс, который то сам собой пополняется, то, наоборот, не реагирует на оплату.

Звонит человек, просит найти автокликер для игрушки — нужно раз в пять минут жать на одну кнопку, но можно и чаще. Полчаса поисков не привели ни к чему. Мудрёная защита игрушки не даёт эмуляторам делать щелчок, хотя курсор по экрану успешно ездит. Одна особо продвинутая программа при попытке записать действия выдала крит, причём на пару с игрушкой.

Задача простая вроде бы, а решение никак не ищется. А если с другой стороны? Из старой PS/2-мыши, кассетного плеера и кнопки я соорудил аппаратный автокликер. При вращении моторчика в плеере шестерёнка крутится, нажимая зубчиками на кнопку. Кнопка припаяна к мышиной матплате, мышь регистрирует щелчки и отправляет сигналы в компьютер. Знакомый счастлив: сэкономил десять часов сна и сделал больше всего «шотов».

В конце восьмидесятых рухнул железный занавес. Технические специалисты со всех концов Союза ринулись покорять мир и нагуливать жир на иностранческих харчах. В числе покоряемых государств был и Израиль; здесь не то чтобы было много жира (в 85-м страна пережила жесточайший экономический кризис), но, по крайней мере, никто не притеснял тебя из-за еврейского происхождения — у всех вокруг были те же проблемы.

Мощный приток сильных специалистов в маленькую страну создал переизбыток квалифицированных кадров. Народу было реально нечего делать. И тогда в «Технионе», лучшем техническом вузе Израиля, задались вопросом: а почему бы нам, имея столько учёных, не отправить в космос собственный спутник? Пусть это даст небольшую реальную выгоду, но зато какой будет резонанс, какая эффектная реклама: «Технион» станет одним из немногих университетов, способных построить и запустить спутник самостоятельно! Надо ковать железо, пока горячо, а то через несколько лет все эти учёные забудут, как проектировать спутники.

Это был широко освещавшийся, разрекламированный проект, в котором участвовали пять технионовских факультетов: материаловедения, физики, электротехники, программирования и аэронавтики. К разработчикам предъявлялись очень жёсткие требования: спутник должен был быть очень маленьким, чтобы запуск стоил меньше. Спутник должен был потреблять не больше 17 ватт энергии, чтобы работать на небольших солнечных батареях. Спутник подвергается постоянному облучению жёсткими космическими лучами, которые легко могут изменить содержимое компьютерной памяти или пережечь микросхемы, а экранирующая свинцовая оболочка будет весить слишком много, чтобы устанавливать её, — значит, надо предусмотреть запасные пути обработки информации и использовать методику коррекции ошибок. Испепеляющее солнечное излучение, раз в сорок минут сменяющееся глубоким космическим холодом, предъявляет свои требования к внешней оболочке спутника и размещённым снаружи датчикам. Технионовские учёные с блеском решили все эти задачи (все расчёты выполняли студенты) и создали пресловутый спутник, названный «Тек-Сат 1» (от «Technion Satellite», естественно).

Одним из внешних датчиков на спутнике была обычная камера, снимающая Землю. Больших и дешёвых оптических матриц тогда не было, поэтому спутниковые камеры с хорошим разрешением в те времена были похожи скорее на сканеры. Камера на «Тек-Сат» считывала изображение полоской оптических датчиков строка за строкой, по двадцать две тысячи пикселей в строке. За время считывания местоположение спутника менялось, Земля немного поворачивалась, и следующая строка содержала уже новую информацию. Эта информация должна была немедленно быть отправлена на Землю, потому что хранить её было негде: оперативная память стоила дорого и потребляла много энергии, так что хранить всю фотографию разом было невозможно. Из-за жёстких ограничений на компьютерные компоненты графическая информация не проходила сжатие. 24 бита на пиксель, 66 КБ на строку, гигабайт на фотографию формата 4:3. Повторюсь: гигабайт с небольшим на одну фотографию.

А теперь, собственно, сам прикол. Связь с размещённым на борту маломощным передатчиком была очень медленной, на уровне модемного соединения. Время нахождения спутника в том квадрате, в котором с ним можно связаться, ограничено. Никто из всего многозвёздного коллектива, работающего над спутником, не подумал о том, что время скачивания одной фотографии будет больше, чем время сеанса связи.

От глобального конфуза израильских учёных спасли российские ракетчики. Ракета-носитель не вышла на орбиту, спутник был потерян, и никто так и не узнал, что установленной на спутнике камерой пользоваться было нельзя. Следующий спутник — «Тек-Сат 2», успешно выведенный на орбиту в 1998 году и работающий до сих пор, — уже содержал оригинальное аппаратное решение сжатия графической информации, выдающее картинку заданного размера в реальном времени. Напомню, что из всей картинки каждый раз в наличии была только одна строка, а алгоритмы сжатия графических данных работают с блоками 8×8 пикселей, так что решение было действительно очень интересным.

У заочников предзащита дипломов, на это дело в большую аудиторию ставится специально выделяемый ноут. Без всякой задней мысли приношу, подключаю, вижу, что всё работает, и ухожу в админку. Минут через пятнадцать прибегает тётка: «У нас ноутбук выключился!»

Кто ж знал, что эта сволочь поймает неизвестно откуда вайфай, сольёт обновления для Висты и уйдёт в ребут на середине доклада?

Наши дни, почта на Эксчейндже, у клиентов Аутлук. У одного руководящего сотрудника стоял форвард всех входящих писем подчинённому. В течение какого-то времени правило работало нормально, только спам последнему приходил в двойном экземпляре. Но однажды вечером размер почтового ящика превысил квоту, и отправителям стало возвращаться письмо от SysAdmin с кодом 5.2.2 и вложенным оригиналом сообщения. Пришло такое письмо и на ящик руководителя — форвард послал его обратно. В ответ получил письмо от SysAdmin с вложенным письмом от SysAdmin с вложенным оригиналом — и понеслось.

На 250-й итерации код баунса поменялся на 5.6.3: «В сообщении более 250 вложений». За ночь руководителю пришло 90 тысяч писем от SysAdmin, а ящик раздулся до 12 ГБ (вот вам ящики без ограничений у руководства!). Чистка в фоновом режиме шла четыре часа.

Работал я сисадмином в одном интернет-провайдере маленького города N. По работе приходилось не только сидеть в офисе и заниматься серваками, но и лазить по чердакам с кабелями и хабами. Дело было летом в пятницу вечером. Над городом медленно сгущались тучи, и за 20 минут до конца рабочего дня началась жуткая гроза. Кто работал в провайдере, знает: гроза — жди беды. Телефонный звонок — обрыв связи на другом конце города. Что ж, заявку приняли. Ещё звонок, другой, третий… Срываемся и едем — нехорошо людей на выходные без интернета оставлять.

Провозились мы до 11 вечера. Заменили три сгоревших хаба, извозюкались все в грязи и пыли, злые, уставшие. Напарнику до дома было минут пять ходьбы, а мне нужно было на другой конец города. Автобусы уже не ходят. Вызвал такси. У водителя от моего вида стали глаза по пять рублей, он изрёк: «Таким в машину я тебя не возьму», — развернулся и уехал. Пришлось вызванивать своего знакомого.

А на следующий день в офисе раздался звонок с жалобами на оборванную витую пару и умоляющие просьбами приехать и «всё сделать». Голос звонившего был подозрительно похож на голос того самого таксиста. Убрав трубку от уха, но не прикрыв ее рукой, я гаркнул своему напарнику: «%name%, я такого клиента не возьму. Смотайся ты, а?» В трубке раздались короткие гудки.

Работаю выпускающим оператором телеэфира, по совместительству админом и чёрт знает кем ещё.

На нашей станции (опять-таки по совместительству) висит точка провайдера WiMAX. В силу обстоятельств, кроме роутера, нужен ещё и свитч, чтоб обслуживать сразу две подсети. Когда очередная железка D-Link в очередной раз повисла, терпению техников провайдера пришёл конец, и они решили проблему радикально, поставив свитч Cisco, купленный в стародавние времена от большого ума и ещё большего количества денег. И вроде ничего смешного, вот только свитч этот высотой 2U коммутирует 12 оптоволоконных жил, а четыре порта для витухи выполнены в виде отдельного модуля. Такого несоответствия задачи и средств её решения я ещё не видел.