Розыгрыши

Году в 2006-м присутствовал на семинаре Microsoft TechNet в Новосибирске.

День первый. Кроме всего прочего, докладчик показывает и рассказывает про тогда ещё бета-версию MS Office 2007. Всё идёт хорошо, гладко, красиво, пока он не решает показать построение диаграмм в Excel 2007. Набирает табличку, на её основании создает круговую диаграмму, после чего Эксель падает. У докладчика круглые глаза; оправдывается, сетуя на то, что версия пока что всё-таки бета.

День второй. Аудитория та же, докладчик другой. Уж не знаю, почему у них накладки случились, но показывает он опять бету Офиса 2007. Ну и ладно, показывает — значит, смотрим. Продемонстрировал все рюшечки и красивости. Остановился в задумчивости и, как бы обращаясь к себе:

— Чего бы вам ещё такого показать?

Голос из зала:

— А покажите нам круговые диаграммы!
— Окей, давайте посмотрим…

В результате — опять падение многострадального Экселя, смущённый, оправдывающийся докладчик и жутко довольная аудитория.

Закусило одного моего младшего коллегу самолюбие, и решил он доказать мне и всем остальным, что не хуже меня разбирается в IT. Всё свелось к глобальной чистке рабочей машины от всего (по его мнению) лишнего, не относящегося к работе. Не стали исключением и системные папки на C:\. Он «убивал» машину ночью (работаем посменно), я днём наиболее критичное восстанавливал.

Стал подумывать о том, что неплохо бы проучить грамотея. Например, при первой же перезагрузке батником переместить куда-нибудь excel.exe — а там сводки, отчёты… Потом отказался от этой мысли, вспомнив золотые слова: «Не рой другому яму, пусть роет сам».

На диск C:\ кинул экзешник с девчушкой в майке. Когда мышкой попадаешь в район топа, майка поднимается. На D:\ засунул простенькие шашки. Всё это с помощью локальных политик запретил к переименованию и удалению, а шашки — и к запуску.

Увидев игрушку и девчушку, так весело показывающую свои прелести, и впав в бешенство от невозможности всё это снести, Эксель товарищ положил наглухо — уж не знаю, как ему это удалось.

Долго думал, как весело отучить своих подопечных от «Я не знаю, оно само…», и мой час настал.

Заявка: «Удалили корзину, помогитечтоделатьтамважныйдокумент». Являюсь, начинаю расспрашивать. На стандартное «оно само» делаю большие глаза:

— Десять лет тысячи хакеров пытаются удалить корзину! Микрософт назначил награду в миллион долларов тому, кто это сделает и сумеет повторить. Скажите, как вы это сделали! Мы с вами станем богатыми! Умоляю, вспомните, что вы нажимали!

Падаю на колени, бьюсь в истерике и задаю наводящие вопросы, потом, огорчённо ругаясь, восстанавливаю корзину и удаляюсь. Тётка до вечера пьёт корвалол и оплакивает уплывший миллион; начальник тихо хихикает.

С этого дня все заявки я начал получать с подробным описанием: кто, что, когда, чем, в какой последовательности, что при этом думал и какая была фаза Луны.

Знаете, есть такая категория фантазёров — большие дети, которым кажется, что если они расскажут всем, как «на соседней улице был пожар, а я полез по карнизу и спас маленькую девочку», то все вокруг восхищённо ахнут, как родители и младшие друзья в детстве. Конечно же, ахают далеко не всегда: взрослые люди знают цену детским фантазиям. Но на выручку фантазёрам приходит тот немаловажный факт, что можно рассказать байку о том, в чём потенциальный собеседник несведущ. Втирать, что ты в детстве задушил акулу или изобрёл вечный двигатель, вот только чертёж потерял, глупо. А вот если рассказать, что ты — потомок князей, а твоя бабушка носила фамилию Романова, то какие-нибудь впечатлительные барышни могут ведь и глазки от восхищения закатить.

Казалось бы, в невинных фантазиях больших детей ничего не может серьёзно задолбать. Ну, треплет кто-то языком о том, что его дядя лично принимал роды у лабрадора премьер-министра, пока тот утирал слёзы умиления, или о том, что лично наблюдал в телескоп НЛО на фоне Марса, — и пусть. Ан нет: иногда детские попытки привлечения внимания заставляют напрягаться множество людей.

Вот, к примеру, неделю назад какой-то не расставшийся с детством человек, очевидно, после просмотра очередного триллера о «хакерах» решил примерить на себя мужественные очки и плащ самого Нео. Размениваться на мелочи он не стал — написал о том, как он (видимо, усилием мысли) за минуту сломал терминал оплаты и посмотрел на нём фильм. Ну и сидит, значит, радуется количеству плюсиков около байки.

Ай, молодец, деточка. Фильм он посмотрел, конечно же. В режиме слайд-шоу, наверное, смотрелось-то?

Можно долго рассуждать о системах безопасности процессинговых систем. Есть на российском рынке и отвратительно реализованные, и вполне безопасные. Но даже если и допустить, что наш фантазёр за минуту получил администраторский доступ, что не было на терминале ни «белого списка» программ, ни ограничения доступа к ресурсам, одного фактора наш чудо-хакер не смог бы избежать никак: никто и никогда не тянет выделенную высокоскоростную линию к терминалам оплаты. В них стоит до обидного банальный GPRS-модем, и часто наблюдаемая снаружи терминала антеннка принадлежит ему, а вовсе не вайфай-адаптеру. Высокая скорость терминалу не нужна, а GPRS позволяет ставить терминал где угодно, не оглядываясь на возможность протягивания Ethernet, пары для ADSL или на наличие неподалёку вайфай-хотспота. Ну, а уместить смотрибельный видеопоток в GPRS-канал вряд ли удалось бы и самому Нео, не только его подражателю-врунишке.

Возможно, вам интересно, почему же я так раздражён великовозрастным дитятком, решившим самоутвердиться в интернете?

Очень просто. Я — тот дядька, который в результате публикации вышеупомянутой истории долго и терпеливо рассказывал другим дядькам, очень богатым и важным, а также совершенно не разбирающимся в IT вообще и IT-безопасности в частности, что детское хвастовство, где бы и в каком бы тоне оно ни было опубликовано, остаётся детским хвастовством, то есть ложью от начала до конца. Показывал. Демонстрировал. Убеждал. Очень устал от этого утомительного занятия.

Пользователи терминалов оплаты, банкоматов и прочих деньговыдающих или деньгопринимающих машин! Помните: если вы обнаружите, что железяка, которой вы привыкли пользоваться, вдруг начала брать либо увеличила существующую комиссию, а то и вовсе пропала, знайте: это реакция рынка на возросшие риски. Возросшие не с точки зрения отделов ИБ, вовсе нет. Риски возросли с точки зрения ничего не понимающих в IT дядек, которых успешно напугала очередная детская шуточка.

Как-то случилось мне работать сисадмином в налоговой инспекции. Вызвали меня однажды в какой-то там отдел с требованием восстановить работу сети. Прихожу — на полу лежит передавленный сетевой шнурок. Видать, по нему часто ездили офисным креслом. Думаю, надо заменить. И тут мне девушка из этого отдела говорит, что у них попутно пропал какой-то супер-мега-важный файл с рабочего стола. По рассказам девушки я понял, что его просто удалили. Так как восстанавливать файл мне было в падлу, я и сказал в шутку, показывая на провод:

— Файл тут, в проводе затерялся, восстановить его невозможно, но провод я поменяю.

Все дружно посмеялись, и я ушёл к себе. Через два часа — звонок с требованием вернуть мятый провод.

— Зачем?
— Мы нашли человека, он сказал, что вынет файл из провода.

С тех пор я старался на работе шутить аккуратно.

Дело было в начале девяностых, когда малыш ZX Spectrum прочно завоевал моё сердце. Когда случилась эта забавная история, я уже перестал дуться в игры и всерьёз занялся программированием на ассемблере и сборкой-ремонтом этих замечательных компьютеров. Получил отдельную комнату от организации — одним словом, стал вполне самодостаточным молодым человеком.

Был у меня приятель Виталя. Глядя на моё увлечение, он тоже решил собрать «Спекки». Я рассказал, что для этого нужно купить набор микросхем, печатную плату и т. д., чем поверг парня в уныние: сумма получалась неподъёмная для его скромного студенческого бюджета.

— Ладно, что у тебя есть из компьютерной или электронной аппаратуры, содержащей микросхемы и компоненты?
— Дома посмотрю, — сказал Виталя и пропал на неделю.

Через неделю он притащил мне… IBM-совместимый компьютер советского производства «Искра», новый, ни разу не включавшийся, с гарантийной пломбой на корпусе, только без монитора.

— Офигеть… Так у тебя ж есть комп, чего надо-то ещё?
— Монитор не подключается. Да и программ на него нет, — был ответ.
— Ладно, тащи монитор, посмотрим.

На следующий день я увидел этот монитор. Robotron, производства ГДР, 17 дюймов, тоже новый. А не подключался он, потому что разъём был не «искровый».

— Посмотрим… Приходи через пару дней, может, что и получится.
— Нет, мне надо из него спаять Спектрум.

Я обалдел. Решение созрело мгновенно.

— Забирай мой «Спекки» с телевизором, пока я добрый. Это барахло, — показываю на «Искру» с монитором, — даже на половину не тянет. Ну да ладно, пива поставишь — и в расчёте.

Виталя был в восторге от сделки. Надо было видеть, как он уносил с пятого этажа ламповый телик «Радуга» с севшим напрочь кинескопом…

Но это не конец истории. Я снабдил Виталия кассетами с играми, книжками с описаниями и прочей мелочью, и он отстал примерно на месяц. Потом позвонил мне на работу: мол, нужна консультация, по телефону долго объяснять.

Приезжаю. Весь пол завален кассетами с играми и книгами с описаниями программ. На столе стоит мой «Спекки» со вскрытым корпусом, рядом паяльник, инструмент разный…

— Что случилось? Комп накрылся?
— Нет, всё нормально. Я вот решил в одной игре «вечную жизнь» сделать. Нашёл описание, но не пойму, как у микросхемы ПЗУ стеклянное окошко, не ломая, открыть.
— На какой ляд тебе это?! Я ж сказал: не лезь в комп!
— Ну, я не лез ещё, открыл только, испугался и тебя позвал.
— Ну хорошо, — я немного успокоился. — Зачем тебе ПЗУ вскрывать? Смотри, в книжке написано же: «Чтобы убрать автостарт программы, вскрываем загрузчик…» Так какого хрена в комп полез?
— А ПЗУ — что, не загрузчик, что ли?

Я смеялся до слёз и икоты.

Работаю сисадмином в маленькой конторе. Проблему с соцсетями на рабочем месте решили… установкой PuntoSwitcher. Теперь любая введённая капча автоматически превращается в набор букв в другой раскладке. После недели мучений в «контактики» никто не ходит.

Пару лет назад, пока ещё не обзавелся собственным жильём, бомжевал по съёмным квартирам. Квартиры выбирал меблированные; из личных вещей был небольшой тюк одежды и пять коробок компьютерного барахла.

Очередной переезд. Бывший «элитный» райончик: в 70-х — 80-х здесь выдавали квартиры работникам партийной номенклатуры. Сегодня он населён оставшимися за бортом «бывшими», в основном на пенсии. Вносим моё барахло с коллегой в подъезд. На лавочке сидят несколько старушек и пристально нас рассматривают.

Через пару дней вечером стучится ко мне участковый. Знакомимся. Рассказывает, что моя соседка, одна из тех старушек у подъезда, бывшая «зам. зав. второго секретаря третьего отдела горкома КПСС», заваливает жалобами: мол, я — шпион, собираю здесь секретную аппаратуру для прослушки здания городской администрации (оно в паре кварталов). Посмеялись, я показал свою коллекцию видеокарт, сетевух, SCSI-контроллеров и прочей лабуды.

Через пару дней звонят из РОВД и просят зайти. Объясняют, что у бойкой бабушки осталась куча знакомых во всех сферах городской администрации, и она их постоянно терроризирует. Просят как-нибудь помириться.

В течение месяца я старался не попадаться старушке на глаза. Однако встречались достаточно часто: когда я возвращался с работы, она с подружками частенько сидела у подъезда. Со мной старушка демонстративно не здоровалась, но каждый раз шипела сквозь зубы что-то вроде: «От зараза! Родину продаёт! Думает, что если милицию купил, то управы на него не найдётся? Ну ничего, я напишу куда следует!»

Настало лето. Однажды я курил на балконе, наслаждаясь жарким солнышком, и услышал за стенкой, как моя соседка с кем-то разговаривает по телефону. Слышимость была отличная — ещё бы, все окна открыты! Не особо стесняясь в выражениях, она перемывала косточки городскому главе. План мести созрел моментально.

Этим вечером я специально дождался момента, когда она попрощалась с подружками по скамейке. Наблюдая в глазок, я подкараулил момент, как бы случайно открыл дверь и вышел в подъезд. Встретился с ней глазами и спокойно сказал:

— Ну что, как вы считаете, это хорошо — обзывать нашего мэра похотливым кобелём и бездарной свиньёй? Вы учтите, мы прослушиваем ваш телефон, и все ваши разговоры у нас записаны. Помните, что вы в прошлый раз про Путина сказали? Учтите: пока мы вас не трогаем, но любому терпению может прийти конец!

По глазам я понял, что про Путина попал в точку. Я запер дверь и пошёл пить пиво. С этого момента уже старушка начала избегать меня, а в середине осени я переехал на новую квартиру.

Крупная телекоммуникационная компания на востоке страны с кучей филиалов. Перед 8 марта проводится конкурс «Мисс очарование». На корпоративном портале размещена форма для голосования и фотографии участниц. Кто писал оную форму, неизвестно до сих пор, но значения переменных передавались в открытом виде, IP-адрес не проверялся на уникальность, регистрация отсутствовала. К концу второго дня за представительницу одного из филиалов проголосовало 32767 человек (при том, что в компании работает всего шесть тысяч). Прочие филиалы, увидев такую наглость, приступили к разработке орудий возмездия.

Маркетологическое жюри открыло сайт 7 марта, немало удивилось тому, что первое место с 32767 голосами разделили 25 участниц, и обратилось к начальству. Вердикт был таков: программистов в филиалах наградить, участниц поощрить, а авторов модуля уволить.