Уроненный стеллаж с товаром — не такая уж большая беда для магазина, где руководство честно признается себе и окружающим: да, такое у нас случается. А случаться будет, хоть признавайся, хоть не признавайся: такие случаи ещё не обошли стороной ни один магазин, даже с самым аккуратным персоналом.

Решение проблемы было найдено ещё в СССР, но перенято многими теперешними сугубо капиталистическими торговыми сетями, от мебельных до компьютерных. Называется — отдел уценённых товаров.

Отлично работающий плеер, только с трещиной во весь корпус. Жёсткий диск с бэдами для хранения неответственных данных. Роутер, у которого потеряли одну из двух антенн. «Реджекты» — товары, возвращённые пользователями в течение десяти дней по причине «не понравилось». Эти и вовсе только вскрытой и заклеенной упаковкой отличаются. Всё это и многое другое можно приобрести в нормальном магазине в таком отделе по очень выгодным ценам. Естественно, без гарантии, но покупатель, которого устраивает уцененный товар, добровольно от неё отказывается, зато покупает новый товар почти по цене б/у. В одном проигрывает, в другом выигрывает — правило рычага (или трансформатора) универсально. А нужен жёсткий диск без бэдов для ответственной информации — добро пожаловать в профильный отдел, он совсем рядом.

Поскольку реализовано будет в конечном итоге всё, из зарплаты кладовщиков можно вычесть лишь разницу между стоимостью неуценённого и уценённого. Экономия на гарантиях позволяет дополнительно уменьшить вычеты. Выигрывают от честности все: магазин, персонал, покупатели обоих видов товаров, гарантийщики. Репутации тоже на пользу.

А если отдела уценённых товаров нет, лучше насторожиться и отправиться в другой магазин. А вы что ж, все без такого отдела, что ли? Тогда мы не идём к вам.

Купил я себе новый роутер латвийской разработки. Модель неплохая — RB951G-2HnD. После некоторых танцев с бубном (был сбой при обновлении прошивки) шайтан-машина завелась. Вопрос — а что делать со старым? Ну, я же тролль, работа журналиста обязывает.

Итак, сменил немного на старом добром TP-Link настройки: обозвал сеть «Free Wi-Fi», снял с неё пароль и физически отключил внешний кабель. Буквально за 15 минут зафиксировал семерых соседей — любителей халявы.

Дальше мысль такая: помучить таких любителей дня три-четыре, а потом переименовать сеть во что-то типа «Eto free Wi-Fi, a ne free Internet :-)».

Получил письмо из США. В одном городе некий предприимчивый владелец типографии выпустил механическое приспособление для вычисления стоимости одного фунта продукта в супермаркете. Выставляешь, сколько стоит упаковка и сколько в ней фунтов продукта — узнаешь, почём один фунт. Продаётся новинка в ярком блистере с надписью: «Faster than on a calculator». Раскупается!

Восхищающийся — знаток ассемблеров для нескольких микроконтроллерных архитектур, а также четырёх восточных языков. Никак не попадает он под задорновские стереотипы. А переработанную логарифмическую линейку в картонном вычислительном устройстве не узнал.

Историю техники тоже учить надо!

Требуется отсканировать документ и получить его на руки в виде файла.

Точка №  1. За сканирование желают 150 рублей. Ещё 100 рублей, чтобы записать файл на флешку. Ну, или 60, чтобы отправить на электронную почту.

Точка №  2. Сканер — вот он, отсканировать могут, и дёшево. Но на флешку записать не могут: в целях безопасности подключение USB-носителей на компьютере заблокировано. Отправить на почту тоже не могут: в целях безопасности сторонние сайты не открываются. Могут только здесь же распечатать копию на принтере.

Точка №  3. Сканирование — 50 рублей, запись на флешку или отсылка по электронной почте — бесплатно, время работы — три минуты.

Вот только в поисках точки №  3 пришлось посетить четыре точки, аналогичные №  1, и шесть, аналогичных №  2…

У меня есть телефон — простая «звонилка», где память для входящих SMS не резиновая и может переполниться, и тогда начинает мигать значок с конвертиком. Когда это происходит, я начинаю по старой привычке искать команду DEFM, чтобы увеличить место для сообщений за счёт уменьшения места для чего-нибудь другого.

Годы, проведённые за МК-85, определяют программистское мировоззрение на всю жизнь.

— Мне нужен программэ́йбл!

Эту фразу с порога произнёс посетитель магазина канцтоваров. Продавцы переглянулись, один попросил уточнить, что это такое.

— Разве не понимаете: программэ́йбл! Сейчас покажу какой.

Ищет товар на витрине, наконец, находит. Тычет пальцем в коробку, на которой крупным шрифтом написано: «Programmable», а ниже мелким — «scientific calculator».

А я знаю, почему люди ломают технику, чтобы сдать её в сервис по гарантии в неремонтопригодном состоянии. Попользоваться и вернуть деньги? Нет, не за этим.

Возьмём жесткий диск. У него было трудное детство: в подсобке магазина уронили целый стеллаж. Упаковки аккуратно вскрыли, на скорую руку проверили; мёртвые и потерявшие товарный вид «повесили» на зарплату сотрудников склада, а те, что заводятся, не шумят и без бэдов, запаковали и пустили в продажу.

Какая дальнейшая судьба этих дисков, я думаю, ясно. Скорее всего, харды получили множество скрытых повреждений, которые проявятся позже. Некоторое время это будет видно по S.M.A.R.T. — будет расти количество ремапов, будут ухудшаться и другие показатели. Претензий не предъявишь: формально диск работает, но…

И вот — первые «бэды». Их уже можно предъявить гарантийке. Что она сделает? Запустит принудительный ремап. Диск перестанет показывать плохие сектора, и вроде всё в порядке: упавшую скорость и плохие показатели S.M.A.R.T. к делу не пришьёшь. Доверия к диску уже нет: окончательно помрёт в любой момент, унеся за собой информацию, а чтобы его поменяли, нужно, чтобы он либо умер совсем (причём без возможности его временно «поднять»), либо явные неисправности появились три раза в течение гарантийного срока. Остаётся либо наплевать на гарантию и покупать новый, либо добить тушку «без палева».

Сейчас очень много таких вещей, которые не починишь в связи с тем, что либо нечего чинить, либо слишком тонкая механика. Зато очень много где легко замаскировать проблему — перепрошить (некоторое время дырявая флеш-память эту прошивку будет держать, а потом снова заглючит), прогреть плату феном (микротрещины проводников временно закрываются, и некоторое время прибор работает), программно скрыть явные дефекты («битые» сектора на дисках и SSD, дефектные пиксели и даже целые строки пикселей на матрицах фотоаппаратов, нерабочие ядра процессоров и видеоконтроллеров)… В результате такого «ремонта» мы либо временно получаем работающее устройство, либо всё работает и будет работать в дальнейшем, но с существенным ухудшением. И гарантийные мастерские этими способами охотно пользуются, вынуждая людей идти на вандализм.

Сам работаю в сфере сервисного обслуживания мобильных телефонов. За то короткое время, что я занимаюсь ремонтом, попадались разные клиенты, которые просто не понимали работу мобильных телефонов и не хотели читать инструкцию по ним.

Не слышно собеседника во время разговора? Сдают в сервис, а в итоге надо всего лишь «качелькой» громкости звук увеличить.

Необходимо ввести пароль для передачи файлов через «синезуб»? Оказывается, это простой тест на сопряжение устройств.

А сколько клиенты придумали историй для того, чтобы снять забытый графический ключ (нам производитель за это не заплатит) — сложно представить.

Попадались и «вдруг сломавшиеся» телефоны перед окончанием гарантии. Клиенту ведь хочется новую флагманскую модель, ведь его прошлогодняя уже устарела! Придумывают и делают разное, но в конечном итоге обычно получают отказ в гарантийном обслуживании. Так и живём, ведь если человек хочет выдать свою поломку за дефект производителя или износ — опытный мастер это сразу увидит.

Идиллии, как в ремонте холодильников, не наступит до того, пока клиенты не перестанут хотеть бесплатно получать новые гаджеты взамен старых.

Мой крёстный отец дядя Володя — пенсионер, ещё с совка инженер-энергетик, обслуживал подстанции высоковольтных ЛЭП в горах. Горы ему очень понравились, вот на пенсии он и решил туда переселиться. Сдал в аренду городскую квартиру, купил в несколько отдалённом от известных курортов селе домик (так дешевле) на три комнатки да кухню и стал там жить. Ездит к нему в гости вся наша семья (он человек одинокий, родных у него нет). Из связи там только GPRS, посему телефон у него даже кнопки имеет. Человек он не бедный, технически грамотный; поначалу мы не понимали, зачем ему этот «антикварный» аппарат.

Приехали мы с девушкой к дяде Володе на отдых, естественно, с телефонами: у неё дорогая корейская коробочка из дешёвого пластика, у меня уже не совсем новый, но до сих пор самый большой в мире телефон (аппараты больше при наличии модуля 3G-связи телефонами уже не называют). Такая техника и при нормальном-то сигнале съедает батарею за сутки и двое соответственно, а в условиях «дикого GSM» мой телефон, если здоровым дисплеем много не светить, автономно живёт и вовсе часов двенадцать.

Вернувшись вечером с прогулки, мы замечаем прискорбные факты: зарядка от телефона девушки успешно оставлена в городе (стандарт-то один на всех); моя же, в отличие от самого телефона, очень даже водопроницаемая, дымом воняет и проводку почти сжигает. Очень плохо, без телефона мне оставаться крайне нежелательно.

На запах безвременно погибшей зарядки заходит дядя Володя, включает обратно «пакетники», говорит: «Что, сгорела? Сейчас тебе от своего дам», — и уходит в сарай. Я, зная, какой у него телефон, просто из вежливости благодарю.

Вернулся он спустя насколько минут, неся в руках нечто в жестяном корпусе размером с бытовой ИБП и Micro-USB-кабелем. Впрочем, не только: ещё Mini-USB, несколько «иголок» разного диаметра, два неизвестных мне проприетарных разъёма и ещё здоровенный разъём DIN. Зарядное устройство тихо зажужжало, мой телефон пришёл к заключению, что его подключили к компьютеру, и зарядился несколько медленно, но вполне качественно.

Утром я спросил у дяди Володи, куда ему зарядное устройство поставить, на что он ответил: «Держи у себя, ты же на неделю только, а я совсем недавно заряжал, дня три-четыре тому». Понятно, телефон, конечно, древний, жрёт мало, но не настолько же! Всё стало понятно, когда дядя Володя показал свой мобильный. Телефон утратил родной корпус и батарею, его смонтировали в большой пластиковый контейнер с аккумулятором втрое большим, чем сам телефон, который и заряжался вышеупомянутым DIN-разъёмом.