Госконторы

Знакомый инспектор как-то находился в сельской местности по работе, и ему срочно понадобилось распечатать документ. Поиски компьютера привели к единственному экземпляру, подаренному спонсорами. Глава сельсовета (да и никто из окружения) с компьютером работать не умел, но знал, что это «дорогая техника» — выключенная машина стояла на столе, заботливо укутанная в полиэтилен.

После долгих просьб и увещеваний в стиле «клянусь партбилетом — на компьютере работать умею!» знакомый был допущен к машине. Аккуратно снял пакеты, под надзором включил. Попытка же воткнуть флешку с документом в USB-порт была остановлена криком главы сельсовета:

— Ты куда зажигалку пихаешь?

Есть у нас клиент, большая и солидная силовая госструктура. По разным причинам в закромах структуры скапливалась куча интересного железа, применения которому не находилось. Одним из примечательных представителей была железка фирмы Aethra — дорогущий IP-видеофон. Всё хорошо, но с одним таким устройством каши особо не сваришь.

Решили почитать о девайсе. Среди внушительного списка фич было наведение камеры на абонента по голосу. Для этого было предусмотрено целых два микрофона — один в самой железке, а второй внешний, с довольно длинным проводом. Камеру прикрутили в одной из приёмных, куда чаще всего приходили скандальные посетители. Как только человек начинал говорить, камера вальяжно к нему поворачивалась, помаргивая светодиодом. Эффект был потрясающим — по словам местных служащих, все посетители стали необыкновенно вежливыми и на скандалы не нарывались. Стоит ли говорить, что устройство при этом было включено только в розетку?

В начале IT-карьеры довелось мне прокладывать сетку в областной администрации.
Ничего особенного: коридор метров 50, комнаты по обе стороны, только вот сетка была на коаксиале. Молодёжь такого и не помнит — терминаторы и заземляющие цепочки теперь разве что со Шварценеггером ассоциируются.

Напротив каждого кабинета в паркетном полу были прорезаны колодцы с лючками, «аппендиксы» из которых вели в кабинеты — там лежала телефонная лапша. По расчетам все сходилось тютелька в тютельку — 185 метров как раз хватало. Я принялся за протяжку.

Самое интересное ожидало меня в конце коридора. Проталкивая стальку в последний «аппендикс», я обнаружил, что 20 метров ушли в него до конца, а в кабинете хвостика стальки всё еще не видно. Почесав репу, я вытащил проволоку обратно и зашел с тыла, начав протяжку из кабинета, от телефонной розетки. Пройдя чуть меньше метра, сталька уперлась в преграду. Никакие попытки пробить затор не увенчались успехом.

Озадаченный, я вернулся к колодцу и только тут обратил внимание, что телефонная лапша в «аппендикс» не проложена. Телефон в кабинете есть, он работает, но куда он подключен — неизвестно. Но это же госструктура! Комендант здания принес мне поэтажный план с коммуникациями. К моему удивлению на нём не оказалось ни телефона, ни колодца. Ещё больше запутал ситуацию владелец телефона, который, как оказалось, даже не знал его номера. Поняв, что попытки выяснить местонахождение таинственного узла связи могут заинтересовать соответствующие органы, я плюнул и побежал за перфоратором.

Во время обновления компьютеров в фирме шеф сказал, что если я уложусь не в неделю, как планировалось, а в три дня, то получу хорошую премию и пять суток отгула. Конечно, я согласился и начал работу по сборке компов, установке ОС и программ. В первый день сделал почти половину работы; к концу второго осталась лишь одна машина. «Не откладывать же работу на завтра», — решил я, и, задержавшись до полуночи, таки закончил настройку.

С работы ушёл не сразу: мой тревожный сон на клавиатуре прервал охранник. Поплёлся пешком — хорошо, что дом находился в получасе от работы. Мозг не работает, дико хочу спать. Достал наушники, подключил к ноуту, засунул компьютер в рюкзак — красота! Плеером на ноуте управлял телефоном через Bluetooth, выбирая мелодии погромче, чтоб не уснуть.

Как до дома добрался и как лёг спать — хоть убейте, не помню. Утром пришел на работу и сразу завалился на тахту в серверной. А что ещё делать админу, когда у него всё нормально работает?

Только заснул, как меня стал дёргать за плечо шеф: «Вставай, за тобой милиция приехала». Я в полном шоке: сайты не ломал, да и Windows за деньги давненько уже не ставил. Делать нечего — спустился и поехал в отделение.

В отделении меня посадили на стул напротив телевизора, вставили кассету в видеомагнитофон и нажали «play». На записи с камеры наблюдения я с удивлением обнаружил себя, орущего песню из плейлиста «винампа», в абсолютно несознательном состоянии в сопровождении двух милиционеров. Сотрудники милиции пытаются привести меня в чувство, но я к конструктивному диалогу явно не готов. Внезапно у девушки, сидящей за компом, визжит антивирус.

Я моментально просыпаюсь, достаю ремонтный набор из своей сумки, отталкиваю девушку от компа, удаляю вирус, настраиваю и чищу комп, оставляю визитку, беру сумку с ноутом и ухожу. Милиционеры меня даже догонять не стали — на записи было заметно, что они просто впали в оцепенение.

Лишь только я задумался, что же делать дальше, как ребята сообщили, что привезли меня сюда лишь для того, чтобы вернуть мою антивирусную флешку и выразить благодарность за быстрое удаление вируса. Пока везли меня обратно на работу, милиционеры предложили устроиться к ним в отделение компьютерщиком: «Нам умные и знающие люди не помешают!» Заманчиво, но я не знаю, что шефу сказать — он мне ещё премиальные и отгулы должен.

Как-то раз в советские времена довелось мне посетить «машинный зал» оборонного завода N. Прихожу рано утром, набираю на цифровом замке код — дверь не открывается. Набираю другой код, вхожу, включаю ЕС, иду ставить магнитные ленты на лентопротяжки.

Слышу сзади: «Стой, соколик, где стоишь, и руки вверх!» Оборачиваюсь. Бабушка — божий одуванчик с «макаровым». «Пошли, — говорит, — к начальнику охраны, будем разбираться, кто ты такой и как оказался на территории режимного ВЦ во внеурочное время». А мне-то что — допуск и предписание у меня есть. «Пойдёмте, — отвечаю, — раз такое дело».

Начальник охраны оказался бдительным соколом сталинского разлива. Пролистал мои документы, скривился и говорит: «В принципе, ты имеешь право здесь находиться, но есть одна большая неувязка. Я с утра код на двери в машинный зал сменил, но никому его не сообщал и не сообщу до завтрашней утренней планёрки. Ты его уже знаешь. Что это значит? У нас утечка информации!» И смотрит на меня исподлобья с хитрым прищуром.

Битых два часа пришлось мне ему доказывать, что я, недавний выпускник мехмата, страшным усилием мозга чисто случайно догадался, какой будет код на двери 2 января 1985 года, если предыдущий код был «1984».

Работаю админом в социальной организации. Есть у нас тётя, к которой я периодически захожу по запросу «цифры не работают» и нажимаю NumLock. Вернувшись из отпуска, эта дама заявила, что её системник подменили, и даже написала служебную записку начальству.

— Что заставило вас сделать такой вывод?
— Входы под флешку были сверху, а теперь снизу!

Захожу в кабинет, лезу под стол и вижу верхние порты, занятые принтером и мышкой. Переключаю девайсы в пару портов, находящуюся пониже.

— О, теперь это мой системник!

Я люблю эту страну и наш изобретательный народ. Где ещё можно отыскать столько талантов в области распиливания бабла налогоплательщиков, организации изысканной халтуры и имитации бурной деятельности?!

В общем, въехали мы год назад в новое, красивое и удобное здание, заботливо почти построенное и почти отделанное по заказу Правительства Москвы. Схема примерно такая: есть заказчик, для которого генподрядчик заказывает проведение работ у субподрядчиков. Среди них поставщики, монтажники, наладчики — словом, совершенно разные конторы. Поставщик привозит аппаратуру, монтажники монтируют, наладчики запускают, а представители «обслуживающих организаций» принимают всё это дело и ставят закорючки в актах. Представителей «эксплуатирующей организации» — то есть тех, кому со всем этим работать, — особо никто ни о чем не спрашивает. При любых попытках поинтересоваться, посоветовать или что-либо проверить в ответ звучит довольно резкое напоминание о том, что утверждён проект, работы ведутся по проекту и будут приниматься на основании проекта.

Строили-строили и наконец построили. Чёрт с ним, что летом крыша протекла, в серверной капала вода из розеток, а я чуть не сошел с ума, когда, находясь на югах и сидя в час ночи на верандочке с пивом и прекрасным настроением, получил SMS от заместителя директора с вопросом: «А витая пара воды боится?» Чёрт с ним, что в десятке-другом сетевых розеток мы не обнаружили сигнала — монтажникам было лень обжимать, и они просто оставили провода в коробах, свернув их аккуратными петельками. Но вот с системой видеонаблюдения постарались ребята на славу — абсолютно все этапы её создания отдают родным идиотизмом и безответственностью.

Система: 20 видеокамер, запитанных от специальных блоков питания, которые должны работать автономно в случае отключения электричества. Камеры подключены к серверу, сервер упрятан в большой железный ящик, ящик заперт на ключ. К серверу подключены два клиентских компьютера охраны, которые по сути являются просто терминалами — обработка изображений и сохранение записей происходит на сервере.

Пару месяцев всё работало, а потом вдруг перестало. Начались чудеса — дистрибутивы с жутко лицензионным программным обеспечением непонятно где, ключ от ящика там же. Дозвонились до монтажников, выяснили, что все у «обслуживающей организации». Представители же организации сказали, что нас они не обслуживают, поскольку Большое Начальство не заключило договор.

Через неделю телефонных матюков через монтажников всё же получили диск и ключ. Переустановили клиентские программы — картинка появилась. Решили и на сервер глянуть, раз возможность появилась. После того, как удалось открыть тот самый ящик (для этого, оказывается, нужно два сильных человека — один поворачивает ключ, другой приподнимает дверь) и обозреть его внутренности, я испытал сильный шок от высот мысли проектировщиков.

Клиентские машины (которые, напомню, просто показывают картинку) оборудованы 250-гигабайтными хардами и гигабитными сетевухами. Витая пара (4 жилы) от них идёт в гигабитный 24-портовый свитч, а всё это дело подключено к обычному стомегабитному сетевому интерфейсу «сервера». Жёсткий диск сервера — 80 ГБ, влезает туда записей дай бог на сутки. Те самые «автономные» источники питания оказались обычными (но очень дорогими) выпрямителями, поскольку установка батарей проектом предусмотрена не была.

Но и это ещё не всё — после нескольких жалоб охранников на периодическое пропадание картинки выяснилось, что доблестные монтажники перед обжимом коннекторов старательно зачищали провода.

В 2002 году я работал автоматизатором в городском отделении пенсионного фонда. Где-то в апреле пришла из Москвы БД с данными пенсионеров-участников войны с графической оболочкой на Visual FoxPro. Задача: открыть в одном окне эту оболочку, в другом — нашу пенсионную базу и сверить данные по всем имеющимся пенсионерам: ФИО, адрес и ещё около тридцати пунктов.

Трудность в том, что пенсионеров в базе несколько тысяч, а интерфейс оболочки был написан в каком-то особо извращённом стиле. За давностью лет подробностей не помню, но для просмотра параметров нужно было нажать правую кнопку на фамилии, потом клавиш 5 на клавиатуре, а для перехода к следующему полю ещё какой-то хитрый аккорд.

Посмотрев на этот кошмар, я понял, что задача проста: надо лишь вытащить из нашей основной БД (благо, тоже написанной на FoxPro) необходимые данные по этим пенсионерам и поместить их в столичную базу. За пару часов пишу программку, дампящую из одной базы нужные поля и заливающие их в другую. Через двадцать минут, когда винчестер перестаёт шуршать, открываю московскую оболочку — всё отлично!

Отдаю работу начальству со словами: «Давайте остальным отделениям мой скрипт отправим, чего они зря мучаться будут?» В ответ получаю гневную тираду о том, чтобы и мыслей таких не было — ни в коем случае нельзя никому рассказывать о том, как у нас всё быстро получилось.

Потом я расспросил коллег из соседних отделений, как они справились с этой задачей. Все, кроме меня, стали строго следовать инструкциям Москвы и, потратив количество времени, прямо пропорциональное объёму БД, всё сделали вручную. В отделении с примерно нашим количеством пенсионеров работала пара айтишников: один смотрел в одну базу и читал записи вслух, другой сравнивал со второй базой и впечатывал отличия. Ушло у ребят на это две недели.

Наша организация занимается написанием программок для различных госструктур на заказ. Как всегда, сроки горят, половина не работает, звонит заказчик и требует добавить «вот это и вот то». Нервы на пределе, работа на грани перехода в ночной аврал, а программеры сидят и обсуждают, как же назвать сервер, на котором будет развёрнута система.

Вариантов много: Матильда, Кларисса, Абырвалг, Мерлин... Да, у наших программеров больная фантазия.

В конце концов победил вариант, вызывающий опасения по поводу стабильности и живучести всей системы — сервер был назван «Kenny». Судя по всему, сервак этот не помрет никогда, но уж глючить будет не по-детски.