Железо

Моей первой деревянной игрушкой был советский ПК «Искра-1030» с диском на 30 МБ и памятью аж 640 КБ, стоявший в учебном классе, где его насиловали все, кому не лень. Он научил меня разбираться в алгоритмах упаковки данных, оптимизации кода, а также в методах защиты информации и её взлома. В итоге компьютер стал действительно персональным: у всех остальных на нём «глючила память» и «сыпался диск» (всего-то надо было иметь ключевую дискету и знать нужный пароль).

Вторая деревянная игрушка — 386DX-33. Он научил меня разбираться в железе, постепенно мутировав до «пентиума», обзаведясь заодно шикарными дисками по 2 ГБ (круто по тем временам) и 8 метрами памяти. Был утерян при переезде.

Третья деревянная игрушка — старенький 486SX, не поддерживавший большие диски. Он познакомил меня с особенностями работы дисковых контроллеров, в результате чего на нём заработали винчестеры, которые, казалось, не должны были. Комп научил меня Windows-программированию по причине малопригодности для игр.

Четвёртая деревянная игрушка — глючный до безобразия офисный комп. После очередной бессонной ночи, проведённой в попытках помирить сетевую карту с виндой, на компе появилась FreeBSD. Внезапно оказалось, что под «фрёй» все глюки и баги внезапно исчезли, и пациент из калеки превратился в неплохой, стабильно работающий в круглосуточном режиме сервер. Он научил разбираться в «никсах», собирать программы и писать сетевые приложения.

И так всё время: отсутствие проводного интернета научило разбираться в спутниковом, слабые сервера научили оптимизации SQL-запросов, ненадёжное питание научило делать кластеры и восстанавливать рухнувшие базы. Только проблемы могут заставить человека отвлечься от развлечений и напрячь голову.

Листаю интернет, на ноуте рядом собирается Gentoo. Собирается уже долго — часов шесть. Интересная на этом ноуте индикация питания: лампочка горит только тогда, когда батарея заряжается, а когда разряжается или заряжена полностью, индикации нет. Зачитался я, смотрю — а ноут-то потух! Матерюсь… Вилка адаптера в розетку воткнута, вот только розетка разболтана, и питания на буке не было. Пошатав вилку, я сумел зажечь лампочку на ноуте. Загрузившись, я понял, что ядро таки собралось.

А прикол в том, что батарейка на ноуте была дохлой и держала заряд максимум полчаса. Вилка не могла отключиться: все мои движения сводились к шевелениям мышки и мягким нажатиям клавиш. Как ноут проработал шесть часов без перерыва — до сих пор загадка.

Ковыряю один не очень известный драйвер для восьми трёхцветных светодиодов, где яркость каждого цвета можно менять как тремя внешними резисторами, так и программно. Сам не так давно отказался от DIP-корпусов, почти всё использую SMD (в первую очередь резисторы).

Началось с того, что при пайке плату я повернул на 180 градусов (так было удобнее), а микру нет — но это полбеды. Всё припаял заново, даже смог управлять. Быстренько зашил в контроллер таблицу синусов, настроил таймеры, и по светодиодам весело побежала радуга. Радость была недолгой: красная составляющая резко стала явно преобладать над остальными. Не беда: поправил константу, и всё встало на свои места. Вскоре возникла та же проблема, но уже с синим цветом. Начал подозревать перегрев драйвера, однако палец почти не чувствовал тепла. Стал ковырять программу, пробовал вызывать функцию инициализации драйвера по несколько раз, уменьшил скорость передачи до 10 байт в секунду, пропаял все разъёмы — ничего. «Баланс белого» гулял, как ему вздумается.

От безысходности взял новую плату, другой контроллер и другой драйвер, перенёс все разъёмы, диоды, отпаял резисторы… Под каждым плата была тщательно смочена флюсом, который менял своё сопротивление в зависимости от температуры, давления, фазы луны и цен на картошку.

Разработчики и радиолюбители! Если уж используете активный флюс, так смывайте тщательно. Удачи в творении — и поменьше нервничайте.

Звонит мне мой знакомый из далёкого детства и спрашивает, где взять 12 вольт с блока питания. Я говорю, попутно выясняя, что нужно это для неонки. Думаю, такую фигню может любой приделать.

Через неделю опять звонит этот товарищ и в панике полупьяным голосом объясняет, что случайно оторвал провода с передней панели, и комп не запускается. Объяснять, как вернуть всё назад, в лом, тем более по телефону — проще прийти и сделать. Договорились на следующий день.

Первое, что меня насторожило, это как оторвались провода: не просто выскочили из матери, а были реально оторваны почти под корень со стороны кнопки и диодов, причём концы проводов были зачищены сантиметров на пять, а некоторые скручены. «Клиент» объяснил, что порвал их случайно, когда вкорячивал неон. Ну, думаю, ладно, скручены были провода относительно правильно: ресет и включение. Отсоединил провода совсем, включил БП — на пару секунд закрутились вентиляторы и встали. Подозрения стали обрастать догадками. Тут-то мне и открылась правда: когда один раз знакомому удалось запустить комп, он зачистил провода и принялся поочерёдно тыкать ими куда попало на материнке, замкнул накоротко плюсы светодиодов PW_LED и HD_LED, а проводом от PW_SW ткнул куда-то в разъём кулера.

Поздравил я знакомого с геморроем метровой длины, собрал манатки и убрался восвояси. Не оскудеет земля идиотами.

Понадобилось кое-что из компа перекинуть на телефон. Правильного провода у меня нет. Встроенного в комп «синего зуба» тоже нет, правда, есть подключаемый через USB, но и он нормально не работает: при активном обмене данными коннект моментально отваливается.

Начитавшись IT happens, решил я эту штуку охладить. Достал из морозилки кусок льда, воткнул «синий зуб» в USB, сверху уложил льдинку, начал соединяться с телефоном. Ура! Работает! Перекинув все данные, решил попробовать через телефон выйти в интернет, так как у светло-тёмного интернета наступила тёмная полоса.

Заигравшись и почти добившись своего, я услышал странный шипящий звук. Так захлёбывался в воде мой «синий зуб». Повезло: разъём остался жив, а свистульку потом можно и новую купить.

Нудному холивару на тему «Есть ли душа у компьютера?» посвящается.

Ребят, спецы спецами, но и в нашу сурьёзную и ответственную работу можно вносить какие-то радости типа печенек за отлично перенесённый на новый монитор рабочий стол главбуха, плясок с бубном, чертовщинки при установке «фряхи», воззваний к великому Ктулху и прочий несерьёзный мистический навес. С этим жить становится проще, веселее и питательнее. Чувство юмора ещё никто не отменял, а помочь найти общий язык с коллективом оно очень даже помогает. Но одно дело, когда ты знаешь, в чём трабл, и преподносишь всё как мистическое явление, и совсем другое — когда, не зная броду, пляшешь с бубном.

Есть у меня комп на четвёртом «пеньке». Лет ему, наверное, шесть. Время от времени он издаёт характерный звук, похожий на дребезжание. Стоит сказать: «Ну-ну, старичок, не бурчи» и погладить корпус, как звук прекращается. Лязг издаёт жёсткий, нормально работающий в таком режиме уже три года. Поглаживанием я снимаю статику с корпуса. Как это взаимосвязано — я знаю, устранить могу, но не буду. Просто этот ритуал помогает не очерстветь, не утратить за скупыми техническими данными способность удивляться и видеть прекрасное даже в неживом. Мне так проще и интереснее.

В 2003-м в некоем городе Б. жила фирма по продаже ПО и игр. В одном из её отделов стоял демонстрационно-рабочий ПК, на котором делали отчёты и показывали клиентам диски.

Однажды жёсткий диск, произведённый фирмой Hitachi в 1998 году, попытался уйти к праотцам. Хозяин фирмы новый винт покупать отказался. Приглашённые спецы выяснили, что при нагреве винта теряется контакт с управляющей микросхемой.

Три месяца лета винт работал в вертикальном состоянии, разъёмами кверху. Сбоку на плату усиленно дул бытовой вентилятор. Сотрудники в совершенстве овладели ручной чисткой реестра «Окон-98» — переустановка ОС была рискованной задачей.

Все продавцы фирмы давно уже стали админами, техниками и прочими специалистами, но до сих пор при жалобах клиентов и друзей первым делом уточняют… правильно, марку жёсткого диска.

Однажды я вспомнил, что внизу у меня валяются два системника, оба старых. Один был рабочий и подаренный, его я решил оставить. А второй я разобрал, ненужные детальки выкинул, а прочее оставил. Планки и шлейфы я сложил в коробку с барахлом, а вот что делать с процом и радиатором, надо было решить. Через пару минут я кинул их на батарею — теплоотдача будет только выше.

Через день я стал наблюдать странные повышения температуры ноута. Раньше было 60–65 градусов в нагрузке, сейчас же температура выросла до 70–75. Разобрал ноут, уже лишённый гарантии, вычистил. Температура скатилась до 65–70 градусов, но ещё через пару дней снова выросла до 75–80 под нагрузкой. Я не понимал, почему так выходит: кулер работает исправно, пыли нет, стол чистый.

Разгадка нашлась сразу же, как только я пришёл с улицы с замёрзшими ногами и положил их на батарею. Услышав «дзинь», оглянулся — упали процессор и радиатор с батареи. Я положил камень на стол и случайно поглядел в трей. Квадратик перестал мигать и показывал 45 градусов, под нагрузкой — 55. Теперь мой процессор-вуду живёт в морозилке.

Если посмотреть на распиновку процессора, можно увидеть, что питание и земля подаются не на одну ногу, а на несколько. Штук двадцать таких дублей может быть. Кроме того, в корпусе микросхемы не все ноги задействованы. У процессоров это редкость, а у микросхем попроще — сколько угодно. Лишние ноги делаются исходя из технологических соображений: иногда в одном корпусе разные модели выпускаются, иногда просто для того, чтобы под другим углом микросхему не вставили.

* * *

В девяностых я подрабатывал сборкой компов на заказ. Доработался — выронил из рук процессор IDT WinChip 200, аналог первого «пентиума». Не то что ноги выломались — процессор ударился обо что-то твёрдое и просто отколол себе угол с ногой. «Плакали мои денежки», — подумал было я, но решил рискнуть. Процессор заработал как часы, и я таки получил свой честно заработанный доход. Была ли это одна из «питательных» ног или нога для «защиты от дурака» — не знаю. Комп ушёл, претензий не было.

* * *

Как-то раз нашей фирме обломился ну очень крупный заказ на изготовление специализированных компьютерных плат. Чтобы выдержать сроки, поделились мы заказом с соседями по корпусу — радиомонтажниками. Микросхему на плату надо было паять квадратную. Сорок ног с каждой стороны... Это была трагедия. Выход годных плат составил 25% — теория вероятности не подвела. С тех пор фирма паяла всё сама.