Прекрасный пол

Подрабатывал, помогая другу преподавать информатику в десятых классах. В одном из них была девочка Настя, фанатка казуальных игр. Каждый раз перед началом урока она рассказывала про свежие игрушки: про то, как она помогает какой-то женщине сажать цветы, про молодую официантку, которая вертится между столов, дабы угодить клиентам, про аквариум с рыбками, кидающими золотые монетки при правильном уходе за ними. Однажды даже рассказала про очень страшную игру, в которой нужно охранять дом от нашествия зомби, сажая растения. Хвасталась всяческими секретами и достижениями в этих играх.

Однажды, проходя мимо кабинета, в котором Настя дежурила с подругами, я услышал обрывок фразы, произнесённой на повышенных нотках восторга или отчаяния:

— Почему-то там я не вижу своего человечка, только его руки!

Я остановился и прислушался. Возможно, и в казуальных играх встречаются баги. Настя рассказывала о том, как она неделю только пыталась разобраться, что к чему, училась нормально попадать во вражеских солдатиков, и жаловалась подругам на отсутствие музыки и скучные цвета.

— А вообще там всё просто: нужно добежать до флажка и его поднять. Если играть за врача, нужно кидать аптечки и лечить тех, кто лежит; если за инженера, чинить танки и машинки; если играешь поддержкой, бросаешь патроны. А снайпер просто стреляет, но зато у него одного есть хороший прицел. Самое главное — нужно везде прятаться, а то неприятелей там почти не видно, и тебя быстро убивают.

Так как братьев и сестёр у девочки нет, мне всё же очень интересно, как у нее появилась эта игра со скучными цветами и насколько далеко Настя зайдёт в её освоении.

Прочитала я здесь историю про мышку, на которой буквы «Л» и «П» корректором навели. Тут-то меня и осенило: моя сестра право и лево хронически путает, а мышкой как-то пользуется. Отправила ей эту историю и на всякий случай уточнила:

— А как же ты кнопки мыши различаешь?

Ответ достоин брюнетки:

— Так я их не различаю. Я знаю, что указательным пальцем я щёлкаю, а средним нажимаю правую кнопку мыши.

Я чистый гуманитарий. Образование — управление персоналом. Работаю эйчаром, ношу юбочки, читаю любовные романы.

Мне приходится очень тесно контактировать с айтишниками, общаться и выполнять общую работу. И от скорости зависит результат. Конечно же, возникали неприятные ситуации. Я им полчаса объясняю, как надо расположить буковки-картинки, а они не понимают и всё делают не так. Разве сложно понять, что надо сделать матрицу? Это расположение букв (цифр, картинок) в одинаковых по длине строчках, одна над другой. Или я им говорю про альт-код, а они мне про ASCII-код символа. Тратилось на это невероятное количество времени, сил и нервов.

А они от меня что-то странное требовали. Я понимаю, когда запрашивают копию трудовых книжек или справки какие. А тут подходит один и говорит:

— Ирина, дайте мне справку о том, что я неспособен.
— О чём, о чём? — переспрашиваю я, мысленно оценивая сотрудника. Вроде молодой, дети есть, значит, способен.
— О неспособности или как там у вас… Про детей.
— А! О пособии для детей? — догадываюсь я.
— Вот! Именно её.

Через полгода тесного общения было выработано Решение. Это было такое Решение, которое все наши проблемы сводило на нет.

Мы написали словарь «IT — женщина».

Каждому новому специалисту давали почитать для лучшего понимания происходящего и нахождения общего языка. Словарь не вырос большим, не сильно расширился. Просто потому, что я раньше научилась их понимать, чем мы смогли составить словарь до конца. Может, оно и к лучшему.

Начало девяностых, гуманитарный институт. В приёмной комиссии паника: где-то пищит сигнализация. Пищит негромко, но нудно. Наконец некто с хорошим слухом таки находит источник писка.

Одна из юных тётушек решила, что пить кофе, сидя на столе, удобнее, чем сидя на стуле, и устроила свою объёмную попу на клавиатуре, полностью её накрыв. Сидела, смотрела на разрастающуюся панику и громогласно утверждала, что раз пищит не очень громко, то ничего страшного не происходит.

Радуют меня блондинки иногда. Я был на другой работе, а в офисе вырубился один из серверов с бухгалтерией. Звонит вся такая в панике: «У нас всё не работает!» Выяснив, что на этот раз значит это «всё», даю девушке ЦУ: войти в серверную и врубить компьютер. Задача легчайшая.

— Тебе нужно зайти в серверную, включить белый компьютер, который стоит справа в углу. Там их два в пирамидке. Тебе нужен тот, который сверху.
— Компьютер? Ты хотел сказать, системный блок? Сверху, ага.
— Ого, да-да, системный блок! Белый, сверху.

В трубке слышен характерный «пи-и-и-ип» бесперебойника, который стоит слева.

Как? Как можно так перепутать абсолютно все мои слова? Системный блок? Откуда ты слово-то такое знаешь, а? Но почему же не знаешь, что ты его каждый день у себя включаешь, а здесь он вдруг среди шести, стоящих рядом, сжался в десять раз и обзавёлся надписью: «Не выключать»?

Спасибо за четыре увлекательных часа ковыряния с упавшими библиотеками и сломанной бухгалтерией. Это было круто.

В бюджетной организации, где я тружусь сисадмином, сетка была смонтирована в далёкие нулевые. Мало кто тогда использовал патч-панели, на всём стремились сэкономить. В итоге пятиэтажное здание на 200+ юзеров утыкано свитчами по разным этажам и кабинетам, всего около 40–50 штук. Плюс к этому две физически разделённых сети: одна юзалась в качестве локальной сети для связи между компьютерами, вторая использовалась для выхода на определённые сайты, недоступные в интернетах.

Прекрасным летним днём звонит телефон. Юзер тревожным голосом сообщает о недоступности сайтов в ограниченной сети. Логинюсь в шлюз, не успеваю вбить юзернейм — ещё звонок. «Да, знаю, уже занимаюсь». Смотрю — всё вроде как гуд, сайты шевелятся, трафик идёт. Приходит понимание, что проблема в каком-либо свитче. Поскольку ограниченная сеть пустила корни по всем этажам здания, пытаюсь локализовать проблему, проходя по кабинетам и напрямую узнавая у юзеров о доступности с их компов нужных ресурсов. Попутно перегрузив несколько любящих виснуть свитчей и потратив час времени, понимаю, что проблема охватывает пятый этаж целиком, у остальных же четырёх счастье есть.

Иду на проблемный этаж в комнату, куда приходят кабели с остальных четырёх этажей, в надежде отребутить или заменить вышедший из строя свитч. В коридоре меня отлавливают юзеры, срывая волосы со всех доступных мест и крича: «Всё пропало, нам вчера надо было сдать все возможные и невозможные отчёты, у нас всё недоступно, сроки сгорели, мыши повесились и вообще наступил апокалипсис!

Ускоренной походкой двигаюсь к нерадивому свитчу. Дверь в подсобку закрыта — там, бывает, запирается завхоз и чаёвничает. Стучу — тишина. Спускаюсь на первый этаж, беру ключ, поднимаюсь обратно на пятый, открываю дверь.

Две тётки — одна сидит на стуле, другая стоит с ножницами. Обе смотрят на меня в молчании. Кабель питания свитча тоскливо висит, вынутый из розетки, а вместо него воткнут фен.

Не скажу, что я сторонница утреннего секса, но всё-таки он есть. По обыкновению, на работу я встаю раньше свой дражайшей половины, поэтому в последнее время моим постоянным утренним партнёром становится принтер в моём кабинете.

В 10:00 я должна выпустить на печать первый отчёт. Тут-то, как говорят в пошлых телешоу, «начинается волшебство». Этот коварный агрегат делает меня во всех позах — томно пожевывает бумажку, совершает ритмичные фрикции картриджем, ломается, останавливается и начинает заново, под конец заплёвывая полстола тонером. После получаса уговоров, перезапусков и проклятий он всё-таки выдает нужную мне бумажку. После этого честно хочется кофе и закурить. Думаю, и принтер бы закурил, было бы для этого функциональное отверстие.

Сегодняшнее утро. Я отправляю на печать злосчастный отчёт и уже разминаюсь перед забегом, а он, подлец, покорно и тихо печатает документ и замолкает!

Странное ощущение — быть отвергнутой принтером. В общем, сегодня с утра я чувствую себя обманутой.

Что самое подлое в юзерах? Не глупые вопросы. Не кривые руки. И неумение читать написанное на экране, не говоря уж об инструкциях, тоже не самое страшное. Самое подлое — это молчание этих ягнят.

Пролила девочка на клавиатуру спрайт. Помыла под краном. Высушила на солнышке. Ну, понятно — хана клавиатуре. И молчит.

Другая принесла битую флешку — вдруг прочитается? Воткнула в комп. Вынесла чипсет. И молчит.

Третья залогиниться не может: пароль забыла за выходные. И молчит.

Потом в недельном отчёте старший специалист смотрит: чё-то у девочек мало исполненных задач. Ну ладно, бывает. И только когда к концу второй недели старший видит за неделю ноль исполнений, информация доходит до его межушного ганглия. Он отрывает жопу от стула и идёт к той девочке. И только тогда эта овца докладывает, что у неё с позапрошлого вторника не работает комп.

Разумеется, админ просто обязан стоять за плечом каждого из 250 операторов и отечески наставлять все помыслы и движения.

Но всех девочек побила та, которая угробила клавиатуру. Она умудрилась четыре дня работать без неё, копипастя буквы, слоги и слова из файла со своей должностной инструкцией.

Тружусь в международной конторке, которая себя именует «компанией», но на самом деле — шарашка ещё та.

Не так давно взяли на работу девушку, чтобы всякие полезные программы тестировала, разбиралась в их работе и проводила акты обмена опытом с конечным пользователем по телефону. Всё бы хорошо, у нас таких много работает, проблем раньше не было. Но вот незадача: то ли от неопытности, то ли по другим причинам (выяснить не удалось: инструкция к новой сотруднице не прилагалась) в мозге молодого создания произошёл сбой.

Юное творение в корне перепутало своё назначение, и умные мысли полетели не в сторону клиентов, а в сторону разработчиков. Мол, вот эта функция мне не нравится, давайте сделаем по-моему, иначе я этого клиенту не объясню. К нашему огромному сожалению, начальство недалеко ушло от девицы, и вся программирующая братия дружно застучала по клавишам, выдавая килобайты программного кода.

Оно как бы хорошо: программы растут над собой, мы накапливаем опыт и всё такое. Но скажите мне, на кой переписывать программы, которыми люди пользуются уже несколько лет?! Да, они не идеальны, порой глючат, но ни одно обновление с момента пришествия девицы не было направлено на решение реальных проблем, а исключительно на «Ой! Так же прикольно будет! Давайте замутим!»

Я же получу ещё один «бонус». На мои плечи ляжет непосильный для психики труд: рассказать и показать всем сотрудникам офиса, как эта фича работает и для чего она. Но как? Я ведь и сам не знаю! Как мне говорить людям, что это очень полезно, если сам я в это не верю?..